Не родись красивой Love |
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Не родись красивой Love » Фан-Арт » Фанфики и драбблы Бинош
Бинош 
Да, тревога была не напрасна. Я уверена, что наша команда все решит и никакой Сашка их с пути не собьёт. У Катюхи, небось, уже план готов.
Катя с Андреем слетают в Лондон, всерасскажут и решат и личные дела. Глядишь, и благословение получат.
Зорькин-то каков! Нарасхват!
Мне понравилось привлечение Жданова к уборке, пусть привыкает. Люстру вот уже научился мыть.
Бинош
Да, тревога была не напрасна. Я уверена, что наша команда все решит и никакой Сашка их с пути не собьёт. У Катюхи, небось, уже план готов.
Катя с Андреем слетают в Лондон, всерасскажут и ре7ат и личные дела. Глядишь, и благословение получат.Зорькин-то каков! Нарасхват!
Мне понравилось привлечение Жданова к уборке, пусть привыкает. Люстру вот уже научился мыть.
Кип, спасибо большое!
Признаться, Воропаева ждёт сюрприз) Да и Зорькин себя ещё покажет)
Кип, спасибо большое!
Признаться, Воропаева ждёт сюрприз) Да и Зорькин себя ещё покажет)
Вот, я так и думала. Нас так просто не возьмёшь!
Дисклеймер: наркотики и алкоголь – зло.
Глава 31. Коля, бесы и компромат
Поняв, что Клочкова его в покое не оставит, Коля судорожно огляделся по сторонам, подмигнул бармену, сунул ему какую-то купюру и спрятался под барной стойкой. Поэтому его не заметили ни Вика, ни Воропаев с приятелем Сафроновым, обсуждавшие, среди прочего, состояние "Зималетто". Услышав, что Воропаев попрощался и ушел, Коля, не обращая внимания на Сафронова, вылез из-под стойки, вежливо кивнул бармену и, озираясь, вышел в коридор. Снова заметив там Воропаева и поразившись своему везению, он спрятался за фикусом и услышал, как тот звонит своему шофёру:
– Ты уже внизу? Хорошо. Спускаюсь. Нет, сначала в офис.
Когда Александр наконец удалился, Коля вышел из укрытия и задумчиво почесал затылок.
– Вот уж свезло так свезло, подслушать такое. Что же теперь делать, надо Катьку предупредить… – пробормотал он.
– Что случилось? – поинтересовалась Марина, оказавшаяся поблизости.
Коля в предельно общих чертах обрисовал ситуацию.
– Так речь об этом типе, который только что вышел? А я его знаю. Он из Росимущества. Мы в одном здании работаем. В высотке на Красных воротах. Только у него секретарша – настоящая мегера. Тоже Марина. Ни за что к нему не пропустит.
Коля, конечно, мог сейчас просто вернуться на показ, найти Катю, Андрея и Романа и рассказать им про подслушанный разговор. Это было просто и естественно. И так он легко попал бы потом на праздничный ужин к Пушкаревым. А наутро помог бы им с уборкой.
Но то ли желание выглядеть в глазах Марины и остальных супергероем, то ли стремление выудить из Воропаева ещё какую-то информацию побудило его спросить:
– А пропуск в здание у тебя есть? Пустят нас, если на такси вместе рванем?
– Ты что, хочешь поехать туда сейчас? – спросила Марина с непередаваемой смесью изумления и восхищения.
– Да, так надо. Ты мне поможешь? – Николай решил выглядеть загадочным, решительным и брутальным. И они поехали.
Катя, выслушав потом этот странный рассказ друга о его злоключениях, констатировала, что теперь он, как честный человек, просто обязан на Марине жениться.
Признаться, Коля не знал, что делать дальше. К счастью, он уговорил Марину не дожидаться его и уехать домой. Таким образом, она проводила его на нужный этаж и уехала одна на том же такси. Зорькин же без труда нашел нужный кабинет и сам не знал, что делать дальше: попробовать поискать какой-то компромат? Поговорить с Воропаевым наедине, как показывают в боевиках? Постепенно Колю стал охватывать липкий ужас: куда он ввязался? Сейчас его уничтожат, натравят на него мафию…
Заглянув в кабинет с непомерно длинным столом, от которого так и веяло скукой, Зорькин, к своему облегчению, обнаружил, что там никого нет. Но тут же услышал шаги и громкий голос и недолго думая залез в шкаф.
И тут же ощущение скуки полностью ушло. Воропаев зашёл с лейкой – видимо, набирал воду – и, поливая цветы в кабинете, яростно кричал в телефон:
– Где тебя носит? Почему не берешь? Чтоб завтра в восемь утра был у меня как штык. Есть интересное дело. В долгу не останусь. Да. Обижаешь, Ярослав. Ну все, сладких снов. Жду.
Пока Зорькин раздумывал, что делать дальше, Воропаев подошёл к окну, потянулся, скинул пиджак и помотал головой.
– Черт, как же я задолбался. Отец, знал бы ты, как мне все осто…
Тут раздался какой-то щелчок, и раздалась тяжёлая музыка – Саша включил группу Korn. Из щели между дверями шкафа Зорькин видел, как Воропаев ритмично двигался в такт музыке и даже подпевал: "I am coming undone!"*, потом внезапно разулся, прыгнул на стол, ослабил галстук и начал лихо отплясывать.
"Ну, Зорькин, ты попал по полной".
Но это ещё было не все. Саша спрыгнул со стола, достал какую-то особую трубку и принялся ее раскуривать, насыпая что-то. Потом затянулся, замер и громко заорал:
"Мы все увидим ещё небо в алмазах, клянусь!" На миг для него мир заиграл разными красками, и наступило обманчивое, фальшивое облегчение. И, расхохотавшись, снова оказался на столе и начал по нему вышагивать, чередуя слова песни с чем-то бессвязным и не вполне цензурным:
Choke, choke again
I thought my demons were my friends
Getting me in the end
They're out to get me*
Демоны из песни словно одолевали Сашу, так что Коле было и жалко его, и жутко. Поняв, что Саша под кайфом, он испугался пропел про себя не Korn, а строку из русской народной песни: "Коля, Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй!"
Он не дозвонился до Кати, сообразил написать СМС маме, что заночевал у однокурсника, и, видимо, под действием того же порошка, начал вырубаться. В ярком видении на фоне калейдоскопа спиной к нему плясала яркая брюнетка с фигурой Клочковой, почти как в фильме "Бриллиантовая рука". Потом она резко обернулась, сдернула черный парик – и Зорькин узнал Марину…
Через полчаса Воропаев, поникший, с адской головной болью, сидел, ссутулившись, в кресле и пялился в одну точку. Краски померкли, вернулось чувство бессмысленности и опустошенности. Он мрачно, на автомате набрал номер и попросил шофера:
– Забери меня домой как можно скорее. Только пиццу захвати, лучше парочку – я адски голоден.
Когда шофер вскоре перезвонил, что внизу, Воропаев встал и на негнущихся ногах вышел из кабинета, заперев его на ключ.
Так Зорькин заночевал в шкафу в кабинете Воропаева.
Он, конечно, тоже страшно проголодался, а наутро стал свидетелем двух разговоров Воропаева с Ветровым, в также расплаты с ним за услуги. Потом, еле дождавшись, пока Воропаев покинет офис ("Марина, я на совещании!"), а секретарша отлучится в туалет, он сбежал домой, помылся, переоделся и помчался к Кате…
***
Бодро залетев в конференц-зал и швырнув, чуть резче, чем было необходимо, портфель с "бомбой" на стол, Воропаев, свежий и подтянутый, медленно обвел присутствующих победным взглядом и слегка нахмурился.
Во-первых, все ещё болела голова. Глянул в окно и невольно вспомнил: "Тьма накрыла ненавидимый прокуратором город". Хорошо, что назначил судьбоносную встречу на вечер, чуть полегчало, но все равно слышал этот неясный гул, а тоска не отступала. "Им овладело беспокойство, охота к перемене мест". Воспалённое сознание хваталось за классику, как за костыль, необходимый для выживания.
Во-вторых, Саша остался не удовлетворен внешним видом и настроем собравшихся. Троица мошенников – Жданов, Пушкарёва, Малиновский – выглядела спокойной, слегка ироничной, собранной, словно готовой к бою. Сестрица Кира казалась равнодушной и отстраненной. Сестрица Кристина, напротив, была чрезмерно весела, впрочем, какой с нее спрос…
– Ну что ж, начнем? – прочистил горло Воропаев и потянулся к заветному портфелю.
– Начнем, пожалуй, – подхватил Жданов, тоже, видимо, не чуждый классической литературе. – Сгораем от нетерпения. Зачем ты собрал нас, Сашенька, в столь поздний час?
– Сумрачное, пустынное здание. Надеюсь, секретарей нет? Негоже посвящать их в наши разборки, Андрюша.
– Не беспокойся, не стали никого тревожить. Воду или кофе себе сами нальём, если что. Мы все внимание. Что там у тебя?
И для Саши начались его "пятнадцать минут славы". Скорее, правда, вышло не более пяти.
По залу гулко разносилось: "компания разорена", "залог", "Никамода", "бездарь", "неудачник", "коварная хищница".
Наконец Андрей вклинился, воспользовавшись короткой паузой:
– У тебя всё?
Воропаев рыкнул, дёрнул головой и угрожающе пробасил:
– Для начала, пожалуй, достаточно.
– Тогда позволь мне. – Андрей протянул руку к своей папке и начал аккуратно выкладывать на стол документы:
– Прошу. Генеральная доверенность на управление "Никамодой" на мое имя. Генеральная доверенность на Павла Олеговича Жданова – на всякий случай. Подробный и уже действующий антикризисный план на ближайшие месяцы, разработанный Екатериной Валерьевной Пушкаревой и мною. Вторая копия плана – у юристов, они изучают его с утра в моем кабинете. Позвать?
Воропаев откинулся на стуле и театрально похлопал в ладоши.
– Ну, браво, браво. Я смотрю, вы неплохо подготовились, не так ли? А ничего, что ты все это время дурил всех акционеров, собственных родителей, свою невесту?
– Ничего хорошего. И я прошу у всех прощения. Родителям тоже все расскажу, естественно, после операции.
– Да, быстро же ты развалил компанию родителей, ничего не скажешь. А я ведь предупреждал…
– С компанией все будет нормально , – Жданов говорил серьезно, даже ожесточённо, сквозь зубы, – полюбопытствуй, вникни в антикризисный план.
– Если план разрабатывала Пушкарёва, толк может быть. Только не разваливал бы компанию – и план не понадобился бы.
– Ошибаешься, дружок. Компания уже начинала стагнировать, а без новых мер, прописанных в плане, ее бы ждало загнивание…
– А ты, я смотрю, решил ускорить этот процесс!
– Мальчики, не орите! – вмешалась Кристина. – объясните толком: компания потеряна?
– Смотря для кого, сестрёнка, – язвительно протянул Воропаев. – Компания теперь собственность Екатерины Валерьевны Пушкаревой.
– Ты доверенности видел? – заорал Андрей.
– Ну, доверенность можно как дать, так и отозвать в любой удобный момент. Не так ли, Екатерина Валерьевна?
Катя прокашлялась, заговорила холодно, твердо и уверенно:
– Господа, все верно, все документы перед вами. Создание второй фирмы – вынужденный и в данном случае спасительный ход. Присваивать вашу компанию я никогда не собиралась, кроме того, благодаря успешному развитию "Никамоды" прибыль "Зималетто" приумножена. Да, за время правления наша команда допустила ряд ошибок, но вместе был найден выход. Все продумано и просчитано. Заключены новые контракты здесь, готовятся выгодные контракты в Чехии и Англии. Наконец, можно рассчитывать и на успех вчерашней коллекции…
Александр невольно засмотрелся и заслушался, подперев лицо руками, потом опомнился, встряхнулся и ядовито перебил:
– Вам бы, Екатерина Валерьевна, в парламенте выступать или в правительстве.
– Я подумаю. С планом не желаете ознакомиться?
– Непременно, и юристов наших пригласим обязательно. И запомните: Андрюша наш ни дня больше президентом не останется, я этого не потерплю, если вы не хотите, чтобы я немедленно, сию секунду не позвонил Павлу Олеговичу, – Саша повернулся к Кире, которая так и сидела молча, мертвенно-неподвижно, и глядела на стол. – А ты, Кирочка, почему молчишь? Неужели тебе нечего сказать бывшему жениху? Кстати, как-то он очень вовремя с тобой расстался, ты не находишь?
При словах "бывшему жениху" Кристина ахнула: она опоздала и не успела обсудить с сестрой последние новости.
Кира медленно провела ладонью по лицу и обвела всех взглядом. Она вдруг почувствовала огромную усталость. Не хотелось ни орать, ни истерить.
– А что тут говорить? Мне ты не доверял уже давно, впрочем, как и я тебе. А ей… – Кира выдержала паузу, сглотнула, – ей доверял. Настолько, что отдал ей все…
Я только хочу сказать… Катя, будьте осторожны. Люди, конечно, меняются, особенно если их сильно ударит по башке, но вот насколько радикально… Андрей слишком привык использовать женщин: меня, вас, других – может, когда-нибудь и отвыкнет…
Катя вздрогнула и побледнела. Андрей взглянул на нее, и сердце у него ухнуло: очевидно, слова Киры упали на благодатную почву, ибо схожие мысли приходили в голову и ей.
Воропаев, уловив в словах Киры что-то важное, вскочил, засунул руки в карманы, ухмыльнулся, вразвалочку подошёл к стулу Кати и навис сзади:
– И за какие такие заслуги, любезная Екатерина Валерьевна… Ведь теперь к вам только так можно обращаться, не так ли? Так вот, с чего вдруг наш Андрюша вам целую компанию отписал? И какие усилия предпринимает, чтобы вы его и всех нас, не дай бог, не кинули?
Андрей побагровел, вскочил и мгновенно вцепился Воропаеву в шею. Он даже почувствовал, как накопившееся за последние дни напряжение наконец находит выход. Саша тоже ощутил странное облегчение: врезать в последнее время хотелось многим, но особенно Жданову. И они таки успели врезать друг другу, пока Малиновский с Кристиной их не растащили. Кира и Катя молча наблюдали, вытаращив глаза и закрыв рот, видимо, парализованные страхом.
Наконец Катя побежала за аптечкой. Кира фыркнула и прикрыла глаза.
В этот момент в дверь интеллигентно постучали, и на пороге появился слегка взъерошенный Зорькин, тоже с портфелем. Замер на пороге, одернул пиджак:
– Разрешите?
– А вы что здесь делаете, юноша, уверены, что не ошиблись дверью? – прохрипел раскрасневшийся Воропаев, тяжело дыша.
– По-моему, ты забыл, с кем разговариваешь, – от волнения Зорькин, как обычно, начал хорохориться и даже перешёл на "ты".
Воропаев расхохотался:
– Я прекрасно помню, с кем я разговариваю. Я разговариваю с марионеткой.
Катя появилась в дверях, оценила ситуацию и спокойно протянула Саше вату и перекись:
– Александр Юрьевич, на вашем месте я бы послушала Николая и заодно обработала раны. Поменьше хамства и побольше внимания. А то мы так до ночи не разойдемся. Андрей Палыч, а это вам. Коля, проходи, мы тебя слушаем.
Кира с некоторой иронией наблюдала за Катей, словно ждала, что та самостоятельно обработает Андрею раны, полученные в битве рыцаря за ее честь. Увидев, что ничего подобного Катя не планирует, а держится исключительно по-деловому, Кира подняла бровь и криво усмехнулась, но ничего не сказала. Андрей тоже был несколько разочарован и все пытался отгадать, что же у Кати на уме.
– Помилуйте, эти проходимцы совсем оборзели.
– Саш, ты мало получил?
– А ты?
– Предлагаешь второй раунд?
– Дядьки, заткнитесь! – не выдержала Кристина.
– Не, ну а что это за спектакль вы тут устроили с этим внезапным явлением Зорькина? Что за дешёвые театральные эффекты.
– Кто бы говорил!
– Дамы и господа, – наконец очнулся Малиновский, похоже, больше занятый своими мыслями и мечтами, – я предлагаю всем внимательно послушать финансового директора "Никамоды".
– Благодарю. – Коля прошел к столу, достал из портфеля папку и крякнул.
– Недавно к нам с Екатериной обратился наш бывший однокурсник Алик… Олег Бобров.
– Ну и какое это имеет отношение, – затянул было Воропаев.
– Не перебивайте, пожалуйста, – ехидно улыбнулась Катя, – и тогда, может быть, все получится.
Саша аж задохнулся, но промолчал.
Зорькин продолжил:
– Так вот, наш приятель уже около года работает аудитором в Счётной палате. Некоторое время назад он случайно узнал от коллеги, что один из акционеров компании, Александр Воропаев, планировал тайно провести аудит компании "Зималетто", но потом передумал.
– Сань, это правда? – тихо спросила Кира.
– Ну и очень зря передумал, – проворчал тот вместо ответа, не глядя ни на кого и по-прежнему тяжело дыша.
– Зная, что Катя работает в "Зималетто", Олег решил, что либо в компании проблемы, либо Александр специально копает под руководство. Вскоре, однако, фамилия Воропаева всплыла в его ведомстве в совершенно ином контексте.
Катя удивленно взглянула на Колю: никогда прежде он не говорил в обществе настолько уверенно и ничуть не косноязычно. Неужели вчерашние приключения так повлияли на него?
Воропаев тоже дернулся и глянул на Зорькина исподлобья. Тот продолжил:
– Точнее, ваша фамилия, Александр Юрьевич, была упомянута лишь вскользь. Но вот отделение, где вы работаете, – да, и не раз. Дело в том, что руководитель управления Росимущества по Московской области Владимир Федоров нарушил закон - отдал государственные земли под индивидуальное строительство, причем под контролем чиновника находилась как минимум одна фирма, получившая подряд на строительство на этой земле. Олег решил предупредить вас через нас, что Счётная палата крепко взялась за это дело, нашла чиновников МЭРТ, замешанных в схеме, и грядет уголовное дело*.
Саша как-то резко выдохся и обмяк, он чувствовал усталость и лёгкую тошноту.
– Уголовное дело против моего начальства? Все это блеф и враньё.
– Можете справиться по своим каналам. Наверняка у вас есть связи.
– Справлюсь, не сомневайтесь. А вообще все это очень занятно, господин Зорькин, только я-то тут при чем? Я ни в каких коррупционных скандалах не замешан и…
– Ну, раз вы ни при чём, и волноваться не о чем. Действительно, наверное, у вас просто случайно в ящике стола на всякий случай лежат крупные пачки денег.
– Чтооо? Щенок, да откуда ты… Ты что, шпионил за мной?! – Воропаев набросился на Зорькина и схватил его за лацканы пиджака. Еле оттащили.
– Кстати, – добавил Зорькин раздумчиво, – а жаль, что в кабинетах чиновников пока не ввели видеокамеры: много интересного узнали бы. А травку курить на рабочем месте вам тоже можно, да?
Воропаев зыркал на него с яростью, а Малиновский восхищённо зааплодировал и цокнул языком:
– Нет, не зря я всё-таки вас боялся, Николай, ох, не зря. Опасный вы человек, оказывается!
Коля смутился и сел.
Кристина участливо посмотрела на поникшего Сашу.
– Сань, ты правда в этом не замешан?
– Конечно, нет! Банально донельзя: эти мошенники оправдаться не могут, вот и пытаются нарыть на меня компромат. Дешёвые уловки!
– Братишка, но тебе лечиться надо.
– Да нам всем лечиться надо, сестричка.
– Так я ж не против, но мы с Кирой уже начали, а ты ещё и близко нет.
– Может, не будем такое обсуждать при посторонних?
– Сашка, ты бываешь такой неприятный…
Кира положила голову на стол. Потом растерянно подняла ее и простонала:
– Да, мальчики, ну и натворили вы дел – оба… И что теперь делать?
– Ну, мне – выводить компанию из кризиса. А Сашке хорошо бы уволиться с государственной службы и всё-таки на время уехать подальше, пока все не утрясется. – подал голос Андрей.
– Очень, между прочим, правильная идея, – поддакнул Зорькин.
– Тебя забыли спросить! – гаркнул Воропаев. – Мелкий понтер и шантажист!
– А вы, судя по всему, крупный, да?
– Ещё одно слово…
– Тихо, тихо, тихо, – примирительно сказал Малиновский, – а я знаю, где Сашеньке хорошо бы схорониться. Да ещё родной компании помощь оказать.
– Неужели?
– Мы собираемся открыть отделение в Праге. Договор на мази. Нам нужен там свой представитель, только э… вменяемый, адекватный, не употребляющий…
– Ой, за собой последите, жалкие неудачники, жулики, лицемеры, спиртные напитки распиваете в офисе только так, что я, не знаю…
– Саша, у тебя, возможно, клиническая депрессия. И зависимость. И я знаю отличного русскоязычного психотерапевта в Праге. И ты к нему обратишься, – неожиданно жёстко сказала Кристина.
– Да ладно, сестрёнка, какое лечиться? И вообще. В Прагу? – по инерции скривился Воропаев, хотя вообще он уже немного сдулся, наступила вялость и апатия. – Не мой масштаб. Мне бы Нью-Йорк. Или Лондон.
– В Лондон, Сашенька, поеду я, – отрезал Андрей. – Ну а если компания тебя совсем не волнует, не считая дивидендов, то можно, конечно, и в Нью-Йорк… И давайте уже наконец пригласим сюда наших юристов.
Кира встала.
– Андрей, я завтра же полечу в Лондон – поддержать Марго и Павла. Ничего ни про тебя, ни про Сашку говорить им, конечно, не буду. Ты приезжай позже, когда сможешь… Один или не один… Да, и пока меня не будет, забери чемодан, пожалуйста. Или Федора пошли.
– Хорошо. – Андрей посмотрел на нее виновато и благодарно.
Кира, придя в себя, решила раздать всем по реплике:
– Ром, передавай Жанне привет. Она замечательная, и, надеюсь, ты ее не обидишь. Саш, Прага – отличный выбор, поверь мне. Тебе там станет легче. Крис, поговорим потом. Катя, на два слова, если можно.
Сдержанная вежливость Киры пугала.
Они вышли в коридор.
– Катя, я искренне надеюсь, что вы действительно не планируете присвоить себе компанию, хотя вся эта ситуация для меня как страшный сон, который сбылся.
– Кира Юрьевна, вам придется поверить мне на слово. Ну, и Николаю, и юристам. С "Зималетто" все будет хорошо.
– Надеюсь, с Андреем тоже. Если вы ему в этом поможете.
– Что вы имеете в виду?
– Катя, я умоляю вас, только не делайте вид, что не поняли. Андрей смотрит на вас так, как не смотрел на меня никогда, даже в самом начале. Уж можете мне поверить. Причина того, что я тут перед вами унижаюсь, сообщая столь интимные подробности, проста: я не хочу, чтобы вы скрылись отсюда в неизвестном направлении. Очевидно, компании вы нужны… И Андрею тоже. – последние слова дались Кире с особым трудом. – На самом деле люди действительно меняются. Если очень захотят. Так что шанс есть.
– Кира Юрьевна, я виновата перед вами, вы, наверное, ненавидите меня?
– Вы повторяете слова Андрея, – усмехнулась Кира. – Виноваты в чем – в своих чувствах к нему? Скорее это он мне что-то обещал, а не вы, верно? Ну а что вы врали, покрывая его, – так чем ещё занимаются верные помощницы? А на ненависть у меня больше нет сил, она сжигает изнутри. А я ещё достаточно молода и хороша собой, – вторая улыбка вышла у Киры почти милой. Катя настолько не узнавала Киру, что не нашлась, что ответить, лишь слегка кивнула.
В этот момент в конференц-зал прошли юристы. Девушки вернулись, чтобы выслушать их вердикт.
Катя села рядом с Андреем. Потом набралась храбрости и посмотрела ему в глаза.
Ей так хотелось ему верить. Особенно после показа и сегодняшнего дня, проведенного вместе. Ей так хотелось убить червячок сомнения, что все это из-за компании. Но зависимость от "Никамоды" продлится ещё несколько месяцев, ничего не поделаешь.
Тут либо пан, либо пропал.
А он все смотрел на нее, пристально, внимательно, нежно.
Днём он спросил:
"Кать, чего ты хочешь? Может, ты и правда хочешь поехать в Лион, поработать с этим Жюльеном? Может, тебя тяготит необходимость работать здесь в этой ситуации? Конечно, я буду дико ревновать, и, конечно, мне будет адски тяжело без тебя, не в плане работы, но я пойму, я справлюсь. Правда. Ты решай сама, как тебе лучше провести эти месяцы".
Катя невесомо улыбнулась ему уголками губ, незаметно пожала ему руку под столом и прошептала: "Я с тобой".
И Андрей просиял в ответ.
*Я теряю самоконтроль/Я разрушаюсь
*Я думал, демоны мои друзья, пока до меня не дошло, что они пришли за мной
*Основано на реальных событиях
Отредактировано Бинош (17-12-2023 03:13:30)
Бинош, честно говоря, не знаю, что сказать. Порадовала Кира. Наконец-то она начинает жить. А вот про часть с ВАЮ так сказать не могу. Прости, но его безнаказанность - мое больное место
Бинош, честно говоря, не знаю, что сказать. Порадовала Кира. Наконец-то она начинает жить. А вот про часть с ВАЮ так сказать не могу. Прости, но его безнаказанность - мое больное место
Так, стоп, здесь он Зималетто не разорял) Более того, есть шанс поработать во славу компании. А что касается темных делишек на основной работе, так там неясно, в чем он замешан и замешан ли, да и сам факт, что придется уволиться, уехать, важен. Ну и лечиться будет под чутким руководством сестер. А вот то, что и как его умыли на совете, по-моему, бесценно) Кольке медаль 🏅.
Так, стоп, здесь он Зималетто не разорял) Более того, есть шанс поработать во славу компании. А что касается темных делишек на основной работе, так там неясно, в чем он замешан и замешан ли, да и сам факт, что придется уволиться, уехать, важен. Ну и лечиться будет под чутким руководством сестер. А вот то, что и как его умыли на совете, по-моему, бесценно) Кольке медаль 🏅.
Дело не в разорении ЗЛ, это вторично. Я говорю вообще про все его гадости, но и про основную работу. Пачки денег в столе - это участие в "делах", так или иначе. В противном случае, бежать не зачем, лечится можно и в Москве.
Полностью некомпетентный человек, да еще и наркоман, с исвращенной психикой - в этом вижу только беду для ЗЛ. Да и излечить можно, если это вообще возможно, если только захотеть. Никакой присмотр тут не спасёт. Сестры не будут с ним 24 часа в сутки.
А Зорькин хорош, конечно, хотя я ждала не просто слов....
Мне жаль. Немного иначе вижу.
Мне жаль. Немного иначе вижу.
Это нормально.
Прости, я все-таки спрошу, ладно? Не хочешь, не отвечай.
1. Ты считаешь, что, если человек может быть замешан в махинациях, он должен бежать? Если он не причастен, зачем? А если, даже косвенно, то отвечать не должен? Ведь, если даже его просто попросили подержать деньги в столе, это соучастие..
2. Ты считаешь, что человек, который ничего не понимает в бизнесе, не знает его, не любит, не имеет представления о том, как им нужно управлять, может принести пользу компании, являясь её представителем в другой стране? Как можно быть представителем того, о чем не имеешь толком понятия? Мало того, этот человек наркозависим,,,
3. Ты считаешь, что человек может вылчится от зависимости, если сам того не хочет, только потому, что рядом будет иногда сестра? А в Москве тогда, что мешало?
Кип, спасибо за вопросы. Скажу сейчас вот что: очень долго и давно продумывала этот поворот, главу писала очень легко и с удовольствием, прямо шло вдохновение, представляла себе живо всех героев, картинки, ситуации именно так. Сама себе всегда строгий критик, именно эту главу очень полюбила, считаю ее цельной и важной. Именно поэтому меня, конечно, огорчила твоя реакция, но я прекрасно понимаю, что каждый человек имеет право на свое мнение и восприятие. Я поймала драйв и кураж и не хочу его потерять. Теперь попробую ответить на твои вопросы.
1. Наличные деньги в ящике были, как ты помнишь, приготовлены для Ярика, именно их и увидел Зорькин. Само по себе это не криминал, хотя, конечно, намекает. Мы даже здесь, на форуме обсуждали, что сами по себе пачки наличных ничего не доказывают. Насколько Саша замешан конкретно в тех схемах, которые упоминались, пока совершенно неясно, но ясно, что начинают копать, и можно попасть под раздачу. Таких случаев знаю немало, не обладаю той верой в честное и незаказное российское правосудие, которая, возможно, есть у тебя. Кроме того, реалии жизни таковы, что многие чиновники используют серые схемы, а потом прижать хвост могут любому, кто неугоден.
Далее, ему было предложено уехать на время, пока все не утрясется, и, на мой взгляд, было бы гораздо страннее, если бы близкие люди предложили засадить его за решетку – ты не находишь? Или твоя ненависть к Сашке настолько сильна, что именно такой исход ты бы сочла справедливым возмездием за пока не доказанное соучастие в преступлении?
2) В своем фике я продолжаю линию Саши до ПП – я помню, что для тебя он всегда один, но для меня он ещё и выпускник Гарварда, и неглупый ироничный человек, и пусть у него и есть свои счёты к Андрею и, как следствие детской травмы, к Зималетто, это не делает его полностью некомпетентным, неспособным на чувства и уж тем более неспособным контролировать контракты в Чехии. Я НЕ показывала в своем фике конченого человека и наркомана – про зависимость говорит Кристина, но она сестра, ее тревога понятна. Здесь, как мне написали в личку некоторые читатели, он больше из тех, кто время от времени употребляет лёгкие наркотики (это не значит, что я это одобряю!), как принято в определенной среде, и не факт, что это зависимость. Многие из тех, кто кидал понты с лёгкой травкой, потом завязали и стали счастливыми семьянинами – такие факты тоже известны. Он, как очень точно написала мне в личку Маша Маяк, абсолютно потерянный: эта песня, которую он включает, этот разговор с отцом, который он ведёт... В общем, в этом фике я не отказываю ему в праве быть живым. Быть человеком. Как и другим. И он способен развиваться и меняться и ещё будет делать это.
3) Увы, слишком хорошо знаю, что для того, чтобы человек излечился от зависимости, нужно его личное желание и готовность, иначе ничего не выйдет. Но ещё раз: не факт, что у Саши зависимость. А факт, что он должен осознать – сам, – что ему нужна помощь. В том числе психологическая, психотерапевтическая.
В этом фике я даю шанс и ему.
Если тебя сильно триггерит, могу здесь дальше не выкладывать, а продолжить только на фикбуке. Несколько глав ещё планирую.
Насколько Саша замешан конкретно в тех схемах, которые упоминались, пока совершенно неясно, но ясно, что начинают копать, и можно попасть под раздачу. Таких случаев знаю немало, не обладаю той верой в честное и незаказное российское правосудие, которая, возможно, есть у тебя
Не ясно, но и доказательств обратного нет. Его имя всплыло. Это значит, что, как минимум с фигурантами он знаком. Не назвали же его секретаря или ещё кого, а его. Я не верю в полностью справедливое и незаказное правосудие не только у нас, а вообще в мире. Его нет. И грязи полно везде.
Кроме того, реалии жизни таковы, что многие чиновники используют серые схемы, а потом прижать хвост могут любому, кто неугоден.
Не только чиновники, но и люди со связями. Почему у АЮ привилегия? Других не надо предупредить и спрятать?
Если захотят, как ты говоришь, прижать невиновному хвост, то прижмут и так. Даже проще, оправдаться некому. Только вот ещё и в розыск объявят, что сделает его возвращение в Москву невозможным. При этом, доказать невиновности будет сложнее, т.к. сбежал. Я понимаю, конечно, что не для всех невозможность вернуться в Москву - это важно, но этот фактор исключать нельзя.
на мой взгляд, было бы гораздо страннее, если бы близкие люди предложили засадить его за решетку – ты не находишь? Или твоя ненависть к Сашке настолько сильна, что именно такой исход ты бы сочла справедливым возмездием за пока не доказанное соучастие в преступлении?
Нет, на нахожу, потому что близкие люди ничего не сделали, чтобы его засадить. Не искали компромат, не пытались на него наговаривать, наоборот, его предупредили, "слили" закрытую информацию. И он сам сказал, что у него есть, у кого её проверить. Вот пусть и проверяет и сам ищет выход. Уж он-то точно знает, замешан или нет он в махинациях. Он человек со связями, и предупредили его, а не всех. Всё остальные стопроцентно виновны или они не так важны, как АЮ? Просто им не повезло иметь таких близких людей, и что Жданов не держит зла и не мстит, хотя мог бы и воспользоваться моментом. Но в этом нет заслуги Саши, это заслуга Ждановых. И ты зря думаешь, что я его ненавижу, я этого не умею. Мне он противен и я считаю его пустым местом.
своем фике я продолжаю линию Саши до ПП – я помню, что для тебя он всегда один, но для меня он ещё и выпускник Гарварда, и неглупый ироничный человек, и пусть у него и есть свои счёты к Андрею и, как следствие детской травмы, к Зималетто, это не делает его полностью некомпетентным, неспособным на чувства и уж тем более неспособным контролировать контракты в Чехии.
Для меня его счёты с Андреем существуют и вне ЗЛ. Ему плевать, где с ним посчитаться, просто в ЗЛ проще, т.к. там Андрей уязвим. Но мне показали, что на компанию ему плевать, он её не любит, желает от неё избавиться, на разбирается в деле, которым хочет руководить, не понимает банальных вещей. Он не соизволил поработать в компании хоть сколько-нибудь времени, он руководить ей собрался, не имея ни команды, ни стратегии, на умея, банально, нормально общаться людьми, а не считать их грязью под своими ногами. Я не увидела в нем какого-то выдающегося ума. Он не глуп, образован, но не более, чем Кира или Андрей, и, думаю, менее Кати и Зорькина. И диплом Гарварда, при наличии больших денег ни о чем не говорит, как и любой другой диплом.
Я НЕ показывала в своем фике конченого человека и наркомана – про зависимость говорит Кристина, но она сестра, ее тревога понятна. Здесь, как мне написали в личку некоторые читатели, он больше из тех, кто время от времени употребляет лёгкие наркотики (это не значит, что я это одобряю!), как принято в определенной среде, и не факт, что это зависимость
На согласна. Если это принимают не раз, значит нуждаются в этом. А это зависимость. Степень может быть разная, но то, что это где-то там модно, этого не оправдывает. И я согласна с Колей, что жалко, что камер в кабинетах нет. Никто не знает, когда ему в голову придёт блажь покурить в следующий раз, а если с партнёрами, или на важных встречах? Или кто-то об этом узнает? Хороша будет репутация у ЗЛ.
среде, и не факт, что это зависимость. Многие из тех, кто кидал понты с лёгкой травкой, потом завязали и стали счастливыми семьянинами – такие факты тоже известны
Возможно. Только для этого надо самому захотеть. А разве АЮ изъявил такое желание?
В общем, в этом фике я не отказываю ему в праве быть живым. Быть человеком. Как и другим. И он способен развиваться и меняться и ещё будет делать это.
Так я и не считаю его животным или роботом, я просто считаю его гадким типом, не любящим никого, кроме себя.Сможет ли он меняться? В фике, возможно, но не в каноне. В фиках, где он адекватен, где любит сестер, я нормально его воспринимаю, даже в конфронтации с Андреем. Но я считаю, что каждый должен нести ответственность.
А факт, что он должен осознать – сам, – что ему нужна помощь. В том числе психологическая, психотерапевтическая.
В этом фике я даю шанс и ему
Вот в том-то и дело. Что пока он сам ничего пока не осознал, и все слова Романа, Крис, Киры - только слова. Пусть уезжает, если сам решит, пусть его Крис увозит, но ЗЛ тут причем?
Если тебя сильно триггерит, могу здесь дальше не выкладывать, а продолжить только на фикбуке. Несколько глав ещё планирую.
Меня не триггерит, да и на фикбуке я читаю, выкладывай спокойно. Мне нравится твой фф и твои герои, только вот этот момент меня напряг.
Прости, что вот так среагировала, обещаю быть сдержанее. Просто мы как-то привыкли тут говорить, что думаем...
Вот пусть и проверяет и сам ищет выход. Уж он-то точно знает, замешан или нет он в махинациях.
Он этим, возможно, и займется.
Уточню: имя в Счетной палате всплыло не Саши, а отдела, в котором он работает, и его шефа. Там Зорькин поправляется. Потому и предупредил.
Насчет правосудия – везде по-разному бывает, но я сейчас про конкретные ситуации писала, когда серые схемы были вынуждены использовать многие, а наехали на избранных (кем-то). Не буду сейчас спорить и приводить имена и кейсы, но такое бывает. Что будет дальше в нашей истории – увидим.
Ответственность бывает и моральная, в поступках, не только уголовная. И понести ее шанс есть. В данном случае считаю, что герой дошел до ручки и нуждается в новом старте. Будет ли этот старт как-то связан с ЗЛ, как предложил Роман, – опять же увидим. Но в Праге Сашка на какое-то время точно окажется – так надо, я так вижу, почему – пока не скажу) Мне это персонаж интересен на данном этапе. Посмотрю, что он решит. Кстати, у Романа были свои мотивы это предложить, тебе наверняка не близкие, но позже они всплывут.
Репутация ЗЛ – вопрос непростой. Не забываем, например, что уже многие знают про залог. История с синтетическими тканями тоже не прошла совсем бесшумно. Испортит ли ее репутацию окончательно какое-то большее участие Саши (который и так акционер) или есть шанс все исправить? Думаю, есть, в любом случае спасибо, что задаешь вопросы, которые заставляют задуматься. В частности, они подали мне идею для некоторых дальнейших диалогов и событий. В своем фике я постараюсь вырулить так, как считаю нужным и правильным для себя и своих героев. А "с Зималетто все будет хорошо" (с).
Спасибо, продолжу выкладывать. Кого-то мой текст убедит, кого-то нет – это нормально. Всю жизнь болезненно реагирую на критику, толстую кожу так и не нарастила) Но буду отстаивать право на свое видение героев и ситуаций)
Отредактировано Бинош (18-12-2023 09:59:30)
Насчет правосудия – везде по-разному бывает, но я сейчас про конкретные ситуации писала, когда серые схемы были вынуждены использовать многие, а наехали на избранных (кем-то). Не буду сейчас спорить и приводить имена и кейсы, но такое бывает. Что будет дальше в нашей истории – увидим.
никто не спорит, что бывает. А я лично знаю историю, когда вот так "шепнули" человеку, который замешан и он сбежал... бросив и подставив многих людей...
Ответственность бывает и моральная, в поступках, не только уголовная
Любая. За преступления, если виновен - уголовная, за остальное - любая. Но я, увы, не вижу тут никакой даже моральной ответственности. Не вижу ничего, что могло бы быть наказанием. Потому что самое главное - его раздутое эго и презрение к людям, никак не задето. Опять прикрыли его задницу и ок.
данном случае считаю, что герой дошел до ручки и нуждается в новом старте. Будет ли этот старт как-то связан с ЗЛ, как предложил Роман, – опять же увидим. Но в Праге Сашка на какое-то время точно окажется – так надо, я так вижу, почему – пока не скажу) Мне это персонаж интересен на данном этапе. Посмотрю, что он решит.
Увы, но я не вижу, чтобы АЮ считал себя дошедшим до ручки. Мало того, он продолжает нападать на Андрея и его команду, называя их мошенниками. Как обычно, себя виновным он не признает. Если, как ты говоришь, у него нет зависимости, он бы бросил курить и не было бы последствий, от которых страдает, но он не бросает. Его это устраивает. Мнение остальных - только мнение. Я, например считаю, что ему лечиться пора с самого начала, но это не значит, что он так считает... Я не вижу предпосылок к тому, чтобы его ненависть к Жданову уменьшилась и зависть прошла. Если бы он хотя бы признал свои проблемы, свою вину хоть в чем-то, но увы... он только переводит стрелки...
Пусть едет хоть в Прагу, хоть к на край света, но ЗЛ тут непричем. Его надо максимально от ЗЛ убрать, а лучше, как только будет возможность, исполнить его мечту, выкупить его акции.
Репутация ЗЛ – вопрос непростой. Не забываем, например, что уже многие знают про залог. История с синтетическими тканями тоже не прошла совсем бесшумно. Испортит ли ее репутацию окончательно какое-то большее участие Саши (который и так акционер) или есть шанс все исправить?
Да, у ЗЛ есть проблемы, о которых известно. Но есть репутация Павла, репутация Кати, репутация Андрея, я имею ввиду, в первую очередь то, что на глазах. Есть шаги, которые эту ситуацию выправляют. И партнеры ЗЛ это видят. У руководителей ЗЛ нормальная репутация, Как акционер, он особо не принимает участие в управлении, он имеет право голоса, но не решающее, поэтому тут его компетенция не сильно важна, если решения принимаются большинством. А вот представитель - наркоман, пусть и балующийся - это уже удар по репутации. И опять же, представитель компании, в какой-то мере ее лицо. И я уверена, что не может лицом компании быть человек, который ее не любит, не знает и не понимает самих основ этого бизнеса, если это не зиц-председатель, который не делает ничего, а только светит лицом и деньги получает. С лицом, учитывая манеры общения АЮ с людьми, тоже проблемы. А просто платить деньги, чтобы ему легче жилось - это не наказание, даже моральное...
Но буду отстаивать право на свое видение героев и ситуаций)
Конечно. Я не претендую на третейского судью и на единственное правильное мнение.
Уточню: имя в Счетной палате всплыло не Саши, а отдела, в котором он работает, и его шефа. Там Зорькин поправляется. Потому и предупредил.
У тебя не так.
Воропаев тоже дернулся и глянул на Зорькина исподлобья. Тот продолжил:
– Точнее, ваша фамилия, Александр Юрьевич, была упомянута лишь вскользь.
Раз была упомянута, значит так или иначе всплыла.
У тебя не так.
Раз была упомянута, значит так или иначе всплыла.
Спасибо за уточнение. Да, всплыла, потому что это его отдел, его начальство и т. д. Его имя где-то мелькнуло. Впоследствии это ещё прояснится.
Но есть репутация Павла, репутация Кати, репутация Андрея, я имею ввиду
Вот с репутацией Кати, кстати сказать, могли быть проблемы. Помнишь фик Я-любимой (и не только), где ее никуда не брали?
Вот с репутацией Кати, кстати сказать, могли быть проблемы. Помнишь фик Я-любимой (и не только), где ее никуда не брали?
Ну сейчас ЗЛ держится на слове Кате. Ей верят.
Да, всплыла, потому что это его отдел, его начальство и т. д.
В отделе работают и секретари, и помощники и куча других людей. Получается, что все их имена всплыли, если имя Воропаева просто, как сотрудника, всплыло.. Тогда и предупредить всех надо. Они же тоже могут попасть под раздачу... чем они хуже?
Ну сейчас ЗЛ держится на слове Кате. Ей верят.
В отделе работают и секретари, и помощники и куча других людей. Получается, что все их имена всплыли, если имя Воропаева просто, как сотрудника, всплыло.. Тогда и предупредить всех надо. Они же тоже могут попасть под раздачу... чем они хуже?
Кип, сейчас убегаю, не могу отвечать. Буду все равно писать продолжение. А убедит оно тебя или нет – не знаю...
Все же одно уточнение: друг Зорькина, зная про Воропаева, предупредил его именно о нем. По-моему, это логично. На этом пока замолкаю.
Все же одно уточнение: друг Зорькина, зная про Воропаева, предупредил его именно о нем. По-моему, это логично. На этом пока замолкаю.
Это понятно, что логично. Я просто говорю о том, что другим не повезло, что у них нет таких близких. Поэтому считаю, что предупреждения для АЮ - выше крыши, а свои проблемы он пусть решает сам. И ЗЛ сюда примешивать не стоит, вообще не стоит больше ничего делать. Пусть Крис и Кира помогают. Они сестры, в конце концов. Он должен прочувствовать сам, что это такое, когда тебя загоняют в угол. Только тогда, я считаю, есть шанс на его изменения.
Кип, сейчас будет небольшая глава, больше производственная, но мне она понравилась)
Глава 32. Бизнес и немного личного
Заседали допоздна в разных составах: в конференц-зале вместе с юристами, одобрившими антикризисный план; потом, когда представители "Зималетто" и "Никамоды" попросили паузу, чтобы обсудить все между собой ещё раз, Воропаев сёстрами у в кабинете Киры, а остальная компания – в ждановском кабинете; потом снова все вместе в конференц-зале.
Пока юристы совещались между собой, Андрей поинтересовался у друга:
– Ромка, ну ты даёшь! Что это был за странный ход с вакансией в Праге для Сашки? Мы вроде бы немножко не так договаривались сегодня днем.
– Палыч, все так, поверь мне. Ситуация у Воропаева – полный аллес капут. Сам посуди: он собирался уйти из министерства, забрать акции и открыть свой бизнес, но оказалось, что забирать, пардон, нечего: родная компания под залогом. С другой стороны, оставаться в министерстве он тоже не может: там, по всей вероятности, весь его отдел сейчас будут шерстить, и даже если он ни в чем таком не замешан, вполне может попасться под горячую руку, тем более что имя его всплывало каким-то боком. Но, если он просто так уволится и исчезнет, это может выглядеть как бегство и навлечь дополнительные подозрения. Совсем другое дело – возглавить филиал “Зималетто” за границей: и своевременно, и благородно.
– Друг мой, – нахмурился Жданов, – по-моему, ты на радостях совсем позабыл, что это Во-ро-па-ев. Тот самый, который не то чтобы нам все это время помогал, а без конца брызгал ядом, вставлял палки в колеса, угрожал, шпионил и даже, как выяснилось, планировал тайный аудит компании! И вообще: ты что, забыл, в каком состоянии его вчера видел Николя? Насколько он вообще адекватен? Не навредит ли компании?
Малиновский прокашлялся, не будучи уверен, говорить ли дальнейшее при Кате и Коле. Потом махнул рукой и решился:
– Андрюха, да брось ты. Мы тут тоже, знаешь ли, иногда злоупотребляли, в том числе и на рабочем месте, но, я надеюсь, ни ты не алкаш, ни он не нарик. Да, Сашенька далеко не подарок, да, он жаждал власти и упивался снобизмом и хамством, но не будет же он самолично в угоду своим страстишкам разорять свою компанию и компанию своих сестер!
– Только если страсти не возьмут над ним верх окончательно, – мрачно пробормотал Андрей. – Кать, а ты что думаешь?
– Вы, конечно, лучше знаете Александр Юрьевича, – дипломатично начала Катя, – но мне кажется, что в последнее время он выглядит каким-то подавленным, и я не уверена, что он и сам в данный момент согласится как-то помогать “Зималетто”. Вместе с тем, если говорить честно, то, каким бы тяжелым человеком он ни был, его злость на нас вполне понятна… – Катя с опаской взглянула на Андрея, но он лишь вздохнул и угрюмо кивнул. Тогда она вопросительно повернулась к Коле, однако тот судорожно замахал руками:
– Не-не-не, меня даже не спрашивайте. Помимо дежурного хамства и оскорблений, я этой ночью пережил такое… После ночки в воропаевском шкафу мне трудно быть объективным. Скорее бы домой, в теплую постельку…
– Да уж, Зорькин, не всякий вас, как я, поймет, – горестно усмехнулась Катя и тут же осеклась, увидев окончательно помрачневшего Андрея: невольно получилось, что она и ему напомнила о своей ночевке в каморке… Господи, сколько раз им обоим еще придется обходить все эти рифы…
Андрея охватило мучительное чувство стыда: уже раньше, во время обсуждения Воропаева, он вспомнил, как недавно прочел в Катином волшебном блокнотике “Надоело врать!” – и если честно, то и в словах Ромки, и в ее он видел здравое зерно: ведь он-то врал всем. А в довершение ко всему еще и случайное напоминание о ночи с Изотовой и забытой в каморке Кате его почти добило. Катя пыталась дать Андрею понять взглядом, что она не нарочно, но он уставился на столешницу. Тогда Катя в волнении забежала в каморку, а Жданов, немного поразмыслив, рванул за ней.
Рома попытался разрядить обстановку:
– Прекрасно понимаю вас, Николя: теплая постель, ванна, чашечка кофе… Признаться, я бы и сам охотно удрал отсюда. Но пока не время. Потерпите, нас ждет еще один раунд. А что касается пражского филиала, то можно подумать и о других вариантах…
В это самое время Воропаев вёл схожий разговор с сёстрами, точнее, вели в основном они, а он то вяло, то ожесточенно подавал ответные реплики. Он сидел за Кириным столом, подперев лицо руками, а Кира с Кристиной – на диванчике.
– Саш, по-моему, предложение Ромки очень своевременное и… – начала Кира.
– Предложение? Сестрички, включите мозги: вы что, не понимаете, что это обыкновенный шантаж? Ну или стеб в духе Малиновского. Думаете, они предупредили меня о том, что под шефа копают, и предложили возглавить новый филиал по доброте душевной? Разумеется, это был просто способ меня нейтрализовать, чтобы я не информировал Ждановых-старших о положении дел в компании.
Кира вздохнула.
– Саш, скажи честно: ты что, действительно собирался все сообщить Павлу и Маргарите сейчас, накануне операции?
– Едва ли, Кирюш, не такой уж я кровожадный, но надо же было припугнуть этих зарвавшихся аферистов…
– Так кто из вас тогда начал шантаж?
– Ой, сестренка, вот только не надо мне снова мораль читать. Жданов твой разлюбезный развалил компанию, задурил голову тебе, вёл себя отвратительно, в компании с хамелеоншей Пушкарёвой и этим клоуном Малиновским проворачивал какие-то махинации, и если теперь они и выйдут сухими из воды, то только потому, что они якобы нарыли что-то на меня. Хотя это ещё бабушка надвое сказала.
– Сашенька, что значит надвое? Ты точно не замешан в том, в чем обвиняют твоего шефа? – вдруг вклинилась Кристина.
– Крис, сестренка, высокого же ты обо мне мнения. Могу торжественно поклясться: про эти аферы ничего не знал, в них не участвовал.
– А почему же ты тогда…
– Почему мое имя всплыло? Ну, увы, я не Амура и не твои духовные гуру, чтобы это предсказать. Видимо, действительно придется временно уехать. Но не надейтесь: помогать этим жуликам с “Зималетто” я не стану. Хотя проконтролировать их, конечно, стоило бы…
– Саш, я понимаю твою злобу, – снова заговорила Кира, – но не ты ли так ратовал за судьбу компании? Или ты согласен только на пост президента?
– Успешно развивающейся компании – да. Но не разваленной Ждановым.
– Но его антикризисный план работает…
– ЕГО план? Ой, я тебя умоляю. Без Пушкаревой никакого плана не было бы близко. Но что от тебя ожидать, Кира – ты до сих пор упорно выгораживаешь бывшего жениха… А главное – ему все как с гуся вода. В итоге все при нем: и компания, и царевна-лягушка…
– Так, дядька, – Кристина звучала резче обычного, – во-первых, кончай наезжать на сестер, козленочком станешь. Во-вторых, хоть мы тут все и злы на Андрюшу, но это не Кира и не я, а юристы сказали, что план совместный и что он очень хороший! Даже я вышла из астрала в этот момент и все услышала. Верно я говорю, Кирюш?
Кира слегка улыбнулась:
– Абсолютно верно. И остается надеяться, что Жданов, Малиновский, Зорькин и… Пушкарева в течение ближайших месяцев по этому плану выведут компанию из кризиса.
– Как трогательно, прямо три мушкетера и миледи в придачу, – процедил Воропаев. – Интересно только, кто при этом будет у руля. Наверное, миледи это и решит – или сама и встанет, она же тут теперь хозяйка…
– Сань, ты знаешь, я как бы тоже, мягко говоря, не в восторге от всей этой ситуации, но, в конце концов, Андрей во всем признался и полностью берет на себя ответственность.
– А что ему еще оставалось…
– Сань, повторюсь, по-моему, у тебя духовный кризис, – перебила Кристина, – ты источаешь негатив. В таком состоянии ты не сможешь ни работать, ни жить. Решено: увольняешься и берешь отпуск. Поедешь со мной в Марокко. Обретешь гармонию тела и духа без всякой травки.
– Куда-куда?
– Отличная идея, сестренка, – подхватила Кира. – А дальше видно будет. Может, и до Праги созреешь…
– Ну ладно, Марокко так Марокко, – неожиданно равнодушно пробурчал Саша.
– Братец, и почему у меня чувство, что у тебя против Праги что-то личное?
Ответа не последовало.
В каморке Катя взяла любимый календарь и открыла сегодняшнюю дату, прочла медитацию. Вбежал Андрей, развернул к себе, порывисто обнял ее за плечи, уткнулся лбом в лоб.
– Прости меня, пожалуйста, я так перед тобой виноват, я так часто вел себя по-свински…
– Андрей, все нормально, я не специально упомянула про эту ночевку. Извини и не кори себя все время, пожалуйста.
– Я хочу все изменить, Кать, правда.
Катя невольно усмехнулась: то же самое она недавно говорила Юлиане. Затем она одной рукой погладила Андрея по щеке, другой взяла календарь и показала ему:
– Вот. Смотри, что здесь написано. Сон в руку.
Андрей рефлекторно дотронулся до щеки, повторив Катин жест, взял календарь и прочитал:
“Мы можем отпустить прошлое и доверять себе сейчас. Мы не должны наказывать себя своим прошлым”.
– Кать… – Андрей поставил календарь на стол и бережно приобнял ее. – Мы скоро поедем вместе в Лондон, ты понимаешь это?
– Пытаюсь понять… – прошептала Катя ему куда-то в грудь. Некоторое время они так и стояли в тишине, пока за стеной Зорькин и Малиновский, в свою очередь, силились поддерживать светскую беседу.
Вскоре все снова собрались в конференц-зале. Еще раз признав толковость и действенность антикризисного плана, адвокаты “Зималетто” и “Никамоды” выступили против смены руководства компании, однако, как и ранее Жюльен, отметили один слабый с правовой точки зрения момент – уязвимость Кати как правой руки президента первой компании и президента второй одновременно.
Конечно, юристы видели, что и Воропаев вроде притих, и никто не настаивает ни на каком судебном разбирательстве, и вообще никакого конфликта не наблюдается, однако… Понятно, что вроде как "все свои", но неизвестно ещё, как отреагирует на все это Павел Олегович, дай Бог ему здоровья. Дальше они вновь повторили аргументы Жюльена (или это он тогда повторял Кате с Колей аргументы, услышанные от своих юристов): чтобы избежать этой двусмысленности, можно или переписать "Никамоду" на кого-то (лучше всего на Зорькина), или Кате уволиться из "Зималетто".
– Есть и третий вариант, возможно, наиболее логичный, – подали голос адвокаты "Никамоды". Андрей уже давно понял какой, и даже сам очень хотел бы предложить именно его, но опасался, как это будет выглядеть в глазах Кати: теперь, когда хрупкое доверие только-только с большими муками стало восстанавливаться между ними, пробиваясь, как хрупкий цветок сквозь заросли борщевика, она снова может, чего доброго, решить, что он действует ради компании, что он стремится повязать ее по рукам и ногам, тогда как ему, напротив, теперь хотелось дать ей максимально свободы и комфорта, избавить от этого постоянного груза ответственности – и в то же время обезопасить… Этот вариант, предвидел Андрей, хоть и был наиболее логичен и достоин Кати, мог бы обострить в ней хронические переживания: не только недоверие, но и приступы самобичевания: мол, именно на нее, "абсолютно постороннего человека", свалилось такое счастье…
– Если наша клиентка, – продолжили тем временем ушлые адвокаты "Никамоды", – отзовет обе подготовленные доверенности – на Жданова-старшего и Жданова-младшего, – то она уже не де-юре, а де-факто станет хозяйкой "Зималетто", значит, должна возглавить ее.
Повисла пауза, даже Воропаевы по разным причинам воздержались от ехидных комментариев: Саша временно выдохся и просто мрачно зыркал на всех по очереди, Кира, хоть и не сдержала язвительной усмешки, явно была поглощена какими-то далёкими мыслями, Кристина прикрыла глаза и тоже душою была уже не здесь. Катя вздрогнула и, покачав головой, взглянула на Андрея. Он не выглядел ни шокированным, ни огорченным, скорее человеком, который услышал подтверждение собственной идеи. Рома казался чуть более удивлённым, но не критично.
Андрей снял очки и потер переносицу. Затем, откашлявшись, заговорил легко и бодро, совершенно без напряжения и фальши, но в то же время осторожно, все время внимательно оглядываясь на смущенную Катю:
– Что ж, идея абсолютно логичная и правильная, да и лучшей кандидатуры на пост президента компании в данный момент не найти…
– Ну конечно! – не удержался было Воропаев, но тут же осекся под его взглядом.
– Так вот, – продолжил Жданов, сжав под столом Катину руку, – я предлагаю отложить решение этого вопроса до разговора с Павлом Олеговичем. Нам предстоит обсудить все варианты.
– Согласен и с коллегами, и с вами, Андрей Павлович, – раздался бархатный баритон Роберта Генриховича. – Полагаю, в сложившейся ситуации назначение Екатерины Валерьевны президентом "Зималетто" было бы наилучшим выходом, но, безусловно, все это необходимо обсудить с основателем и одним из ведущих акционеров. Я готов полностью проконсультировать вашего отца по телефону. Могу я узнать, когда запланирована операция?
– Через четыре дня, мы вылетаем в Лондон через три. Но все разговоры, конечно, после операции, не ранее чем через неделю.
– Договорились. Еще раз – мои наилучшие пожелания Павлу Олеговичу Уверен, операция пройдет благополучно.
– Благодарю вас. На этом, полагаю, наше собрание можно считать закрытым.
– Одну минуту, – Кира неожиданно подняла руку. – Юристы могут быть свободны, поскольку мое объявление касается другого вопроса. – Дождавшись, пока адвокаты уйдут, Кира продолжила: – Мы тут все обсудили… Поскольку Саше пока требуется отпуск, а потом он определится со своими дальнейшими планами, у меня к вам предложение. Что, если новый пражский филиал возглавлю я?
Отредактировано Бинош (18-02-2024 23:40:29)
Бинош, 
буду осторожна.
Не знаю, первоначальный ли это у тебя замысел, или это я тебя с пути сбила, но в этой главе, в принципе, меня ничего особо не царапает, кроме, возможно, выступления Романа. Хотя и в его словах есть доля истины. Мне понравились тут Кира и Крис. И поведение АЮ не выбилось из моего представления о нем. Ему все нипочем, особых проблем у себя он не видит. Правда, как-то упущено его "увлечение" в разговоре с сестрами. Да и его слова о причастности к махинациям, меня не убеждают, учитывая, как он врет, пытаясь переложить вину на других. Но в целом, очень хорошо, что в ЗЛ его не отправят)))
Бинош, буду осторожна.
Не знаю, первоначальный ли это у тебя замысел, или это я тебя с пути сбила, но в этой главе, в принципе, меня ничего особо не царапает, кроме, возможно, выступления Романа. Хотя и в его словах есть доля истины. Мне понравились тут Кира и Крис. И поведение АЮ не выбилось из моего представления о нем. Ему все нипочем, особых проблем у себя он не видит. Правда, как-то упущено его "увлечение" в разговоре с сестрами. Да и его слова о причастности к махинациям, меня не убеждают, учитывая, как он врет, пытаясь переложить вину на других. Но в целом, очень хорошо, что в ЗЛ его не отправят)))
Спасибо, Кип!🍀
Нет, не думаю, что ты меня сбила: я стараюсь закрывать глаза и представлять себе историю так, как я ее вижу)❤️
Спасибо, Кип!🍀
Нет, не думаю, что ты меня сбила: я стараюсь закрывать глаза и представлять себе историю так, как я ее вижу)❤️
Ну и хорошо. Просто из твоих комментариев вше, я решила, что задумка была иной....
Ну и хорошо. Просто из твоих комментариев вше, я решила, что задумка была иной....
Фик ещё не дописан, посмотрим, что будет дальше)
там -harmful- вернулась со своим старым фиком, правда, опять пропала)))
там -harmful- вернулась со своим старым фиком, правда, опять пропала)))
Ага, спасибо, видела.
Глава 33. Перемена мест
Источник вдохновения – фильм Клода Лелуша "А теперь, дамы и господа..."
– Ольга Вячеславовна, признайтесь: вы чувствуете дыхание весны? – подмигнул Малиновский, помогая водителю выгрузить багаж и озираясь на вековые сосны. Они наконец прибыли в звенигородский пансионат: Уютова со скрипом согласилась на десять дней отдыха, не больше, хотя даже Милко ее уговаривал и уверял, что выдержит.
– Какая весна, Ромочка? – рассмеялась она. – Марток – надевай двое порток. Сосульки, гололёд, слякоть. Но здесь, по крайней мере, видно небо. А если повезёт, то и солнце. Ну и воздух, конечно…
Позднее, пообедав и расположившись в номере люкс, она с удивлением слушала гитарное пение за стеной и вспоминала, как вчера взволнованная Катя заезжала к ней попрощаться перед отъездом в Англию – виза наконец была готова, так что Малиновский, Милко и Зорькин оставались “на хозяйстве”.
– Во-первых, я очень боюсь летать. Во-вторых, как мой приезд воспримут родители Андрея, кто я такая и что там делаю накануне операции Павла? В-третьих… Понимаете, я никогда ни в чем не чувствовала себя уверенной, кроме работы. Здесь я могу держать все под контролем, часами рассуждать, спорить, приводить железные аргументы… Даже признав ошибки, спокойно двигаюсь дальше. Но как только что-то касается сферы эмоций, я словно ступаю на зыбкую почву. В последние недели – в большой степени благодаря вам – я чувствую себя более привлекательной внешне. И это, конечно, помогает. Но все равно достаточного внутреннего равновесия пока обрести не удается. Остаётся неуверенность, подозрение, что меня нельзя ценить такую, какая я есть… И страх: что будет дальше?
Катя вздрогнула, в который раз некстати вспомнив: “Как бы я хотел дать тебе уверенность, веру в себя, в будущее. Ты так нужна мне, такая, какая ты есть". Прикрыла глаза и задумалась. Ведь дело не только в вере в Андрея. Вот этой веры в себя и в свое будущее ей и не хватало. Юлиана перед отъездом в Египет (все разъезжались кто куда) призвала ее сосредоточиться на настоящем и не питать себя ни тревогами, ни иллюзиями, велев захватить с собой волшебный календарик. Но обретение баланса – процесс нелинейный и не быстрый…
– Катюш, ну как не стыдно-то! Ты только оглянись вокруг: сколько народу тебя ценит! И не только как специалиста, – отвлекла ее от размышлений Уютова.
Катя вспомнила ещё один прощальный разговор – с Жюльеном в “Ришелье”. Он улетал в головной офис в Лион, и вот он уж наверняка ценил ее:
– Жаль, Катрин, что вы не полетите со мной, но я все понимаю. У вас иной путь, хотя, если вдруг передумаете… Шучу-шучу, не пугайтесь. Господин Жданов, кажется, настроен весьма решительно. Кстати, он очень мило поговорил со мной, извинился… Думаю, и у компании, и у вас все сложится наилучшим образом. Но давно я не встречал девушку, которая не утратила способности так мгновенно и восхитительно краснеть. Желаю сохранить этот навык навсегда.
Катя крепко обняла Ольгу Вячеславовну:
– Конечно, вы, как всегда, правы. Постараюсь об этом не забывать. Спасибо за все – и постарайтесь как следует отдохнуть, – Катя вздохнула: положа руку на сердце, родителей Андрея и вообще их совместной поездки она боялась все равно…
Гитара за стеной не затихала. Ольга Вячеславовна слегка нахмурилась: время позднее, но не стучать же на отдыхе, словно сварливая соседка. Хотя песни хорошие, да и голос…
Подумав, она всё-таки решила постучать в дверь и познакомиться, чтобы ее просьба закончить пение выглядела как можно более доброжелательно…
***
Рома возвращался в Москву и встревоженно поглядывал на телефон: опять позвонила очередная рыбка, которую пришлось заблокировать. Сколько их еще осталось, интересно? Номер бы сменить, но слишком многим придется давать новый... Вспомнил, как внешне легко и с пониманием реагировала на все эти звонки и эсэмэски Жанна, но осознавал, что ее это не может не задевать, да и сам чувствовал себя по-дурацки. Тут же набрал ей, сообщил, что скоро будет, и немного успокоился.
Положив трубку, Жанна задумалась. Действительно, когда до нее случайно доносились отголоски Роминой "иной жизни", она отшучивалась и всячески изображала спокойствие, дабы не выглядеть ревнивой или истеричной, но на самом деле волновалась: ни ее печальный личный опыт, ни репутация Ромы не способствовали безмятежности и абсолютному доверию.
Позже, уложив Мишку спать и закурив, она вдруг вспомнила, как тогда, в школе, было страшно за маму и Гошку; как страшно было в начале практики; как страшно бывает и сейчас. Вдруг не справлюсь, вдруг что-то случится с ребенком или мамой. Но что бы она могла сделать, дав волю этому страху? Про себя – выровнять дыхание, внешне – невозмутимость и действие. Я постараюсь сделать прямо сейчас все, что смогу. Страх парализует любое действие, тревога за будущее парализует настоящее. И именно потому, что совершенно неизвестно, что там завтра за поворотом, надо выжать максимум из текущего момента.
Снова завибрировал телефон: Жанна просила Рома не звонить в дверь, чтобы не разбудить Мишку. Подошла и открыла, удивившись, как вдруг подскочило сердце.
– Привет. Спит? – Рома с какой-то странной робостью зашёл в коридор и протянул ей небольшой букет нарциссов.
– Ага. Ужинать будешь? Мой руки, проходи на кухню.
Жанна смотрела в окно, когда Рома вырос за спиной и уткнулся в ее кудряшки. Оба заговорили одновременно и засмеялись.
– Знаешь, я очень так себе человек, – начал Рома говорить Жанне куда-то в шею, поминутно сбиваясь. – Но уже меняюсь к лучшему. Буквально на глазах. Завтра вот иду крестить известную тебе малышку.
– Но совсем недавно у тебя была… совершенно другая жизнь. Вдруг тебе захочется к ней вернуться?
– К одиночеству и пустоте? Что-то не тянет.
– Звучит пафосно. А если потянет? Новая интрижка, новые впечатления?
– Новые впечатления у меня и так каждый день, а любовь старая.
Жанна резко развернулась и внимательно посмотрела на него.
– Ккакая любовь?
– Первая. И последняя.
– Я… – сказанное им слово ее здорово пугало, и Рома это понял.
– Тссс… Я бы хотел к тебе переехать.
– Прямо сюда?
– Прямо сюда.
После долгого поцелуя Жанна отпрянула:
– Минуточку.
Отбежала, потом вернулась:
– Вот ключи. Ну, чтобы каждый раз звонить не пришлось. Если ты серьезно.
– А ты серьезно? Не передумаешь?
– Посмотрю на твоё поведение. Вообще не хочу загадывать, что будет завтра. Попытаюсь временно усыпить всех своих тараканов.
– Помочь?
– Попробуй. Есть хочешь?
– Я хочу другого.
***
Кира и Маргарита гуляли во дворе больницы Папуорт в Кембридже.
– Я вижу, Павел Олегович настроен бодро и решительно. Маргарита, вы молодец. Держитесь, пожалуйста. Как вам врач?
– О, доктор Стерджесс прекрасен. Но, Кирочка, дорогая, что всё-таки у вас произошло?
– Я вас умоляю, только из-за этого не волнуйтесь, пожалуйста, — загадочно улыбнулась Кира, — Вот скоро Андрей приедет – и сам вам все расскажет. У каждого из нас теперь начинается своя жизнь. А я возглавлю европейский филиал "Зималетто" – ну разве это не мечта? Акционеры всецело одобрили мою кандидатуру.
Маргарита покачала головой. Кира показалась ей какой-то новой, очень независимой, нездешней, как бы вне зоны ее досягаемости. Интересно, каким предстанет собственный сын? Кажется, она переставала контролировать ситуацию.
– Ничего не понимаю. Что там, ради всего святого, у вас произошло? Одно знаю точно: Пашу волновать пока ничем нельзя. Ты как?
– Я лучше всех! Позвоню обязательно. Мне пора на поезд до Лондона. Держитесь, Маргарита! Fingers crossed.
– Звони, девочка. И пиши. Я так хочу, чтобы вы оба были счастливы: и ты, и Андрей…
– А так, надеюсь, и будет – только не вместе. Все будет хорошо, обещаю.
Женщины обнялись, Кира поспешила на такси до вокзала, а Маргарита так и стояла, обняв себя за плечи и подставив лицо зябкому ветру…
Из Лондона Кира тотчас вылетела в Прагу.
***
Кристина загорала в шезлонге у бассейна в отеле "Риад Джамай". В Фесе было уже тепло, но, к счастью, не жарко. Саши не было уже три дня, но она не волновалась, твердо зная, что Высшая Сила непременно позаботится о своем непутёвом сыне.
Воропаев арендовал в Касабланке машину и целый день кружил по городу, пока его не остановил местный полицейский: почему месье ездит несколько раз по одному и тому же маршруту? Месье заблудился? О да, месье заблудился с концами. Зачем он здесь? Почему дал себя увезти якобы к какой-то целительнице? Почему бы ему не сгинуть в недрах Атлантики?
Обхватив голову руками, он часами ходил по побережью, арендовал яхту, уснул в ней и чуть не утонул; вспоминал жуткие кадры с пьяным отцом и чувствовал то ненависть к нему, то жалость, то мучительный стыд, то пустоту и злобу. Вдруг в воспаленном сознании отчетливо всплыл один эпизод: ему десять лет, в гостях любимые бабушка с дедушкой, милые, интеллигентные люди, он играет им на пианино, и вдруг врывается пьяный отец с кривой ухмылкой и издевательски сообщает, что играет он полную фигню, потому что училка его – дура, а сам он пустое место… Он тогда разрыдался и хлопнул дверью… А уже на другой день отец был сама доброта и участие и, вероятно, уже совсем не помнил, что говорил и делал накануне…
Временами он раздражался на мать за то, что не развелась с ним, и тут же сочувствовал ей; злился на сестер за груз своей ответственности и тут же ощущал острый приступ любви к ним… Периодически сильно накрывала зависть к Андрею, у которого все всегда было благополучно и который все получал легко, словно по щелчку, как данность: симпатию окружающих, компанию, любовь лучших в мире женщин…
– Месье, вам плохо?
Мне никак, мать вашу. Ниц. Нигил. Ничто. Может, меня вообще уже больше не существует. Так, оболочка. Чувство временной эйфории от спиртного или веществ сменится ещё большей апатией и осознанием собственной никчемности. Деньги и власть тоже неплохие наркотики, даже, пожалуй, покруче, но и их действие уже изрядно притупилось. Может, и правда утонуть в океане – и дело с концом? Фу, как мелодраматично, Воропаев. А главное – никто не оценит, но сестры, пожалуй, расстроятся. Как ни крути, для сестер он этого не желал. Ради них и согласился на всю эту дурацкую авантюру.
Через несколько дней он разыскал Кристину и плюхнулся на ее шезлонг:
– Ну все, сдаюсь. Ты победила, сестрёнка. Твой братец дошел до точки. Делай все, что считаешь нужным, только никому не говори – или о таком тебя просить бессмысленно?
– Обижаешь, дядька, – размеренно ответила Кристина, словно они не виделись минут пять. – Молчание – моя истинная суть. Мне хватает и внутреннего голоса, который, кстати, нашептал мне, что ты вот-вот объявишься. Если с кем здесь и переброшусь парой фраз, то точно не о тебе. Сейчас подкрепимся – и в путь, если ты готов.
Солнце припекало. Дежурно улыбался метрдотель. Официанты разносили напитки. В бассейне плескались скучающие дамы средних лет – добыча красавцев жиголо, притаившихся неподалеку. Приглашенная джазовая певичка, похожая на Патрисию Каас и на его стервозную однокурсницу по Гарварду Аделу разом, пела Жака Бреля. Несмотря на банальность картинки, жизнь вдруг показалась Саше не такой уж мерзкой.
***
Катя опасалась, что между ней и Андреем возникнет неловкость, и, наверное, именно поэтому нервно болтала не переставая еще на посадке и потом в самолете, однако Андрей, тщательно скрывая свое волнение, все время держал ее за руку, переплетя пальцы, и она постепенно успокоилась. В итоге оба говорили наперебой, и обоим было жутко интересно, и говорили они обо всем подряд и во время всего полета, и в Лондоне, и в поезде до Кембриджа: Андрей объяснил, что сперва они остановятся в прекрасном Bed and Breakfast, который держал давний знакомый их семейства Стив: это аутентичнее, чем отель, очень по-британски, уютно, с настоящим камином и и обязательно с внушительным завтраком, собственноручно приготовленным гостеприимным хозяином. Переночуют, навестят Марго и Павла перед операцией, погуляют по городу, может, побудут еще пару дней, потом отправятся в Лондон на переговоры с партнерами, которых нашел отец…
Вечером они добрались наконец до очаровательного коттеджа с двумя спальнями, двумя ванными и террасой и только тут замолчали. Разбрелись по ванным, где среди прочего обнаружились огромные махровые халаты. После душа Андрей прошел на кухню, где хозяин оставил бутылку вина и сыр, и начал было накрывать на стол, но тут увидел Катю прямо совсем рядом. Хотел предложить вина – и не смог. Притянул к себе, слегка развязал пояс халата, просунул внутрь ладони, обнял горячую кожу. Что-то зашептал на ухо, чего сам не знал и не понимал, подхватил на руки и бережно отнес на кровать.
Но осторожность и нежность стремительно уступили место страсти, и Катя вспомнила это ощущение, когда каждый миллиметр кожи вспыхивает от его поцелуев, когда маленькая девочка внутри, сжавшаяся в комочек от страха, вдруг расслабляется и расцветает — распускается, как колокольчик подснежника, устремившись лепестками к робким лучам мартовского солнца… Что-то безграничное и глубокое, невыразимое по своей силе, переполняло ее, и она дарила это ему, а он тонул в этой взаимной ласке и принятии. Он видел, чувствовал, как отступают Катины обиды и тревоги, и внутренне поражался, что она решила целиком отдаться этому счастью, что она смогла довериться ему снова, что они вместе, и он может дразнить ее, и доводить до исступления, и зацеловывать, и шутить. и просто дышать рядом. В унисон.
Вторая спальня им так и не понадобилась.
Вы здесь » Не родись красивой Love » Фан-Арт » Фанфики и драбблы Бинош