Не родись красивой Love

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » Не родись красивой Love » Фан-Арт » Фанфики и драбблы Бинош


Фанфики и драбблы Бинош

Сообщений 1 страница 30 из 222

1

Дорогие друзья! Меня благословила Птичка, копирую сюда с фикбука. Не судите строго!

***
Лед растаял
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t252185.jpg

Драббл

Описание:
Попытка влезть к Кате в голову прямо накануне сериального примирения) Плод долгих размышлений, переживаний и обсуждений на форуме.

Посвящение:
Хочу прежде всего поблагодарить Птичку и Кип за обсуждение нашей любимой парочки Катя-Андрей! Форум меня очень вдохновил. И, конечно, спасибо прекрасным фанфикам, которые продолжают появляться буквально каждый день!
========== Часть 1 ==========
        Когда Катя работала у Юлианы, та несколько раз водила ее с собой на занятия йогой. Почему-то сейчас особенно захотелось вспомнить несколько техник, замедлиться, подышать животом, расслабиться, привести мысли и чувства в порядок. Однако инерция Катиной натуры (нельзя отступать от намеченного плана) и самого Зималетто (дела, дела, дела до бесконечности) превращала ее в усталого робота, послушно и механически собирающего все вещи и готовящего все документы перед увольнением. Словно не было возможности и сил обдумать сказанное Кирой, сопоставить это с репликами женсовета, с поведением Андрея, со вчерашними словами мамы. А может, просто это очень страшно, потому что рушит всю старательно сооружаемую месяцами конструкцию, растапливает льдину, прорывает шлюзы. Неужели… неужели она ошиблась? Неужели мучила не только себя, но и его? Надо бы, наверное, все обдумать, разобраться, поговорить… Но почему, почему все так давят? Девочки, Кира с неожиданной исповедью, да ещё и Воропаев сразу коршуном навис… хочется просто уйти, спрятаться, забиться в угол и никого не видеть. Поэтому и принесенное девочками письмо Андрея вызвало у нее одну реакцию: не хочу ничего знать. Ухожу - значит, ухожу. Потому что я не меняю решений. Доктор сказал в морг - значит, в морг. Не обсуждается. Папина дочка.
Дура ты, Пушкарёва, как есть дура! Боишься поверить, довериться - но снова убегать-то зачем? Вроде уже выросла, а девочка с косичками упрямо бьётся в дверь, молчит и хочет сбежать без всяких объяснений… Вспомни, как он кричал сегодня, размахивая твоим заявлением об уходе - а ты, как в старые добрые времена, слова вымолвить не могла - словно опоздала, как тогда, а он тебя отчитывает, а ты что-то там мямлишь. Вот только на этот раз он кричал так, да не так: в его крике было столько боли, что стало не по себе. Катя словно почувствовала его оголенную душу, как в некоторых открытках, которые Андрей вчера принес к ней домой… Но в этот раз возникло такое чувство, что он действительно уходит навсегда. А если сказанное Кирой правда… тогда, вполне возможно, он больше не захочет ее видеть, не простит, ведь всю душу она из него вынула!
И в этот момент, когда Катя ощущала полнейший раздрай в душе, в кабинет снова ввалился женсовет в полном составе. И тогда она честно призналась: "Девочки, я так запуталась!" К рассказу Киры о том, что было с Андреем после ее отъезда, они прибавили несколько ярчайших и ужасающих деталей, снова привели ей все аргументы - и про Надежду, и про ссору с Романом… "Да любит, любит он тебя!" - уверяла мудрая Ольга Вячеславовна. Поняв заторможенное состояние  подруги-президента, женсовет чуть не за ручку потянул ее к лифту - на поиски Андрея. 
Но не на ту напали.  Слишком страшно. Я не готова. Надо успокоиться, прийти в себя. А что всегда успокаивает Пушкарёву? Правильно, дела, а ещё лучше - битвы с противниками. Поэтому "сначала разберусь с Воропаевым". Здесь все просто и понятно. 
С Андреем - гораздо страшнее. То молчание и многозначительные взгляды, то пикировки, то обсуждение работы… С какого-то момента письменное слово в их общении стало важнее устного. Началось все с инструкции. Именно эти написанные, выжженные в памяти слова, как страшная отрава, заполонили все вокруг нее. Потом открытки, вызывавшие в ней то радость, то горечь, то злость, то надежду… Сама она замкнулась, и о ее мыслях и чувствах он в итоге узнал из ее дневника… А теперь вот это его прощальное письмо. Интересно, они вообще смогут когда-нибудь нормально поговорить? 
Почему я сразу не побежала к нему, почему медлила, продолжала собирать вещи, уцепилась за разговор с Воропаевым? Наверное, потому, что очень страшно делать шаг навстречу, или я в глубине души так и не верила ему, или я привыкла страдать…
Он мог уже уехать навсегда. К счастью, он ещё был там, на любимом производстве, в своей стихии, в окружении сотрудников, абсолютно плоть от плоти компании, и говорил, так горячо, уверенно… обо мне. 
Ты хотела публичного признания, ты хотела, чтобы он прокричал о своей любви всему миру, а не прятался с тобой по темным углам? Ты хотела убедиться, что все это не ради компании? Все это происходило на твоих глазах. Он даже готов отречься от любимого детища  Но тебе не нужна эта жертва.  А дальше... Получилось так, словно само любимое "Зималетто" вступилось за них и провозгласило их любовь и счастье залогом своего процветания… 
Когда девчонки фактически вытолкнули меня на импровизированный "броневик", я вдруг почувствовала, что под напором всех последних событий и фактов, под взглядом Андрея, под голосом моего сердца стена, воздвигнутая мною, начинает рушиться. Постепенно лед растаял бесследно. И Андрей это заметил, его взгляд постепенно теплел, его надежда возродилась. Я знала, что нам предстоит ещё многое обсудить, но прямо физически ощутила, что на душе и в теле появилась фантастическая лёгкость, а страх и сомнения исчезли. Андрей поцеловал меня, и я вздрогнула. Господи, как же я соскучилась! 
Потом у шкафчиков словно плотину прорвало, и мы не могли наговориться. Теперь нам уже не нужны были посредники...

Отредактировано Бинош (22-03-2023 19:46:17)

+3

2

***

Задушевный разговор в девичьей светелке
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t824101.jpg
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t201811.jpg
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t194672.jpg
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t665067.jpg
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t196230.jpg

Описание:
100500-й вариант примирения голубков) Признаться, идею мне подала Мотылек в обсуждении одной из серий на форуме при первом показе, в далёком 2006-м...

Посвящение:
Благодарю дорогих читателей, которые вдохновили меня добрыми отзывами на мой первый фик!

Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика

Примечания:
Огромное спасибо tapatunya за вдохновение!

========== Часть 1 ==========
         

Елена Александровна стояла, опершись обеими руками о Катин стол, и тяжело дышала.  Исповедь Жданова так взволновала ее, что пришлось даже выпить успокоительное. Ну и дела! Что ж ей снилось-то сегодня, дай Бог памяти?

Он переминался с ноги на ногу у двери, весь какой-то потухший, и собирался уходить, передал для Кати какой-то пакет…

- Андрей Палыч! 

В общем, она ему поверила. Хотя верить таким, как он, совсем не нужно. И вообще, им с Валерой очень нравится Михаил - верный, надёжный, любящий. Всегда Катюшу поддерживает. И родители у него - наши люди. Но, как говорится, сердцу не прикажешь. 

Хоть Жданов и гад редкостный, вон сколько слёз из-за него дочка пролила, но видно ведь, что раскаивается, что душу свою наизнанку вывернул. Плохо ему, словно страдания Катерины на себя принял.  А там чем черт не шутит? Катя-то тоже его до сих пор любит. А семейного счастья без любви не будет у нее ни с Михаилом, ни с иным принцем заморским. 

Пусть он с дочкой поговорит - вот так же искренне, задушевно, как с ней. В конце концов, каждый имеет право, чтобы его выслушали. А там, может, тоже поверит… Только вот Катенька - упрямица редкая, вся в отца, сбежит небось прямо из ресторана, слушать не станет…

Елена Александровна почесала подбородок и задумалась. 

- Погодите, погодите. Не надо вам сейчас туда. В ресторан этот.

Андрей заметно сник.

- Вы уж извините, скажу как думаю. Ну правда, ни к чему это. Обстановка не та для объяснений. Шум, гам, вокруг едят, смеются, разговаривают… Да и Михаилу присутствовать при вашем разговоре совершенно ни к чему. Вы пока тут обождите, а я Катю домой верну. А там уж пусть она вас выслушает и сама решает.

- Елена Александровна, она мобильный отключила, да и вдруг поздно уже?

- Что значит поздно? Не уедет же она, прости Господи, в Питер прямо из ресторана. Сейчас, сейчас, посидите тут пока, я что-нибудь придумаю.

Взглянув на поникшего Жданова, Елена Александровна неожиданно подошла к нему и примирительно похлопала по плечу. Он изумлённо и с робкой надеждой взглянул на неё. Неужели у него есть шанс на прощение? 

- Подождите здесь, Андрей. Сейчас я вам водички принесу, - даже отчество опустила.

- Спасибо, Елена Александровна! - выдохнул Андрей.

Пушкарёва-старшая вышла в коридор, прикрыв за собой дверь. Прошла на кухню и внимательно посмотрела на мужа. Он уже помыл посуду и сидел перед телевизором. 

- Ну что там, Лен? Зачем Андрей Палыч приходил?
 
- Катюшу уговорить не увольняться. 

- Ааа. Ну ещё бы. Такого ценного сотрудника я бы и сам никуда не отпустил. У генерала должен быть надёжный тыл. 

- Ну да, ну да. А что там по телевизору, Валер?

- Да футбол скоро. 

- Ага. Ну смотри, смотри. Не буду мешать. Давай погромче сделаем.
Елена Александровна увеличила звук телевизора, налила в стакан воды, вышла из кухни, отнесла воду Андрею. Потом снова вышла в коридор, прикрыв двери в Катину комнату и на кухню. Принесла какой-то блокнот, прислушалась: с кухни доносился бодрый голос телекомментатора, прерываемый досадливыми возгласами мужа.

На цыпочках подошла к телефону, сняла трубку. Для начала набрала Катин номер, но, конечно, он был отключен.  Прикусила губу, задумчиво полистала блокнот. 

Мише звонить она не может - только перепугает. Приедет ещё сюда. Что же делать?

Вдруг лицо ее озарила лукавая улыбка.  Ну что, тряхнем стариной, жена я подполковника или кто? И не в таких передрягах бывали… 

Ещё раз оглядевшись и прислушавшись, подняла трубку, аккуратно набрала номер, дождалась ответа и быстро зашептала:

- Але, Володя? Привет!

========== Часть 2 ==========
        Миша с Катей уютно расположились в ресторане "Трафальгар". Вообще-то есть Кате не хотелось: они ведь только что плотно пообедали у Пушкарёвых дома. Причем еда была обильно сдобрена  порцией баек и от Миши, и от отца. Но, если честно, ни радости, ни удовольствия ей все это не доставило. 

С тех пор как девочки из женсовета рассказали Пушкаревой о безумстве Жданова, она пребывала в постоянном напряжении, словно ожидала какого-то подвоха каждую минуту, и вот сейчас в ресторане тоже затравленно озиралась, напоминая загнанного зверька.

Зная нрав Андрея, она была уверена, что он прибежит и все испортит. И все ради этого "Зималетто", будь оно неладно!

Но все же какая-то ее часть как будто ожидала, что он придет, или даже… надеялась? Вопреки всему, несмотря ни на что… 

Катя пропускала мимо ушей довольно, признаться, нудные рассказы Михаила, будучи совершенно не в состоянии их воспринять. Более того - если честно, они наводили на нее тоску. Ей было жаль несчастных черепах, из которых Миша с сослуживцами варили суп, и никакого повода для веселья она тут не видела. Да и сейчас в ресторане он что-то такое говорил про попугая, довольно забавное, наверное, но душа ее томилась, а мысли витали далеко.

Конечно, она была рада встретиться с Мишей после долгого перерыва, благодарна ему и за поддержку, и за предложение работы, хотя ей и было всё ещё неловко за то, как она тогда сбежала из его дома несколько месяцев назад. Ведь Миша сделал для нее очень многое - именно благодаря нему она чуточку поверила в себя как женщина, смогла раскрыться, преодолеть многие комплексы.

Катя чувствовала в его присутствии напряжение и некую грусть - и потому, что рядом с ним так и не смогла почувствовать "того самого", то есть дыхание оставалось ровным и сердце не выпрыгивало из груди, и потому, что было жалко снова расстраивать хорошего человека…
 
С другой стороны, именно это спокойствие, дружеское расположение, надёжность, исходившие от Михаила, могли бы дать ей столь необходимое чувство безопасности. Если в любви все равно не везёт, какая разница, с кем быть? Дважды обжегшись, поневоле будешь дуть на воду. Покой, только покой - вот что ей сейчас нужно. И не видеть никого, ни с кем не говорить, особенно… 

Если бы только не эта внезапная спешка. Уж слишком все быстро и неожиданно. Не общались несколько месяцев, а тут вдруг раз - и Питер! Михаил будто подталкивал ее к этому решению, причем держался и говорил как-то слишком уверенно - как если бы знал наверняка, что и почему она чувствует и как это изменить:

- Когда ты работала у Юлианы, ты все время улыбалась. А в "Зималетто", ты все время грустишь. А все потому, что ты не умеешь расслабляться. Ну ничего, в Питере я научу тебя отдыхать.

И даже предложил тост: "За новую жизнь в Питере!". 

В голове мелькнуло: "Пушкарёва, если снова хочешь заняться своим излюбленным видом спорта - бегом, - то Питер - отличный способ сбежать от Андрея и его новой пассии, ничего не видеть, не слышать, не знать, ибо невыносимо…"

Вино приятное, чуть терпкое, ароматное. Ну а как же, выбирал профессионал, со знанием дела. Новая жизнь в Питере? А почему бы и нет? А вдруг это судьба? 

Но убежишь ли от себя? 

И честно ли так поступать с Мишей, ведь он наверняка ждёт чего-то большего, чем совместная работа?

Внезапно Катины размышления прервал телефонный звонок. Она вздрогнула, в первый момент подумав, что это Жданов. И лишь потом сообразила, что телефон специально отключила - предварительно позвонив Маше и узнав от той, что Андрей якобы уехал домой.

Успокоения разговор с Машей не принес. Телефон снова отключила. Что там ещё Андрей натворил после выпитого виски и драки с Малиновским? И куда поехал на самом деле?

Значит, звонили Мише. Но он брать трубку не спешил - ведь сегодня особенный вечер! Конечно, Катя тогда так убежала, потом не звонила, на показ не звала, все новости о ней он узнавал только от Юлианы… Но вдруг это его шанс? Кате просто необходима смена обстановки. Совместная работа, романтичный город, новые впечатления… А там, глядишь… 

За эти месяцы Миша хорошо раскрутился, бизнес шел на лад. Сегодня в этом белом костюме он чувствовал себя уверенно и когда пришел в "Зималетто", то снова, как и при прошлой встрече у ресторана "Мармеладофф", не спасовал перед этим мажором Ждановым. Тогда он не дал тому увидеться с Катей, а сейчас Жданов пытался отомстить и прогнать его. Но не тут-то было. Катины подружки приняли его с распростертыми объятиями, значит, они раньше говорили о нем и были на его стороне!

И Юлиана на его стороне. А уж о родителях - с обеих сторон - и говорить нечего. В общем, все пока складывается в его пользу. Осталось только Катерину уговорить, но за этим дело не станет. Если только никто не будет им мешать.

- Миша, ответь, вдруг что-то важное. - Кате хотелось сделать паузу.

- Ну вот, опять отвлекают, невозможно даже поужинать. ..

- Ты теперь такой большой человек, обязательно ответь, мало ли что случилось! 

- А как же я буду уговаривать тебя поехать со мной в Питер?

- Ты уже привел веские доводы! Ответь. - Катя ободряюще улыбнулась.

Миша взял трубку, и,  по мере того как он слушал, лицо его бледнело и вытягивалось...

Отредактировано Бинош (22-03-2023 19:37:41)

+2

3

========== Часть 3 ==========
        - Миша, что случилось? Кто звонил? - Катино больное воображение, сосредоточенное сейчас лишь на одном, почему-то нарисовало страшную картину: Жданов угрожает уничтожить Мишин бизнес. То есть, вопреки всякой логике, она была уверена, что вмешался в их разговор все равно именно он.

- Звонил дядя Володя, в ресторане по непонятным причинам прорвало канализацию. Видимо, отъезд в Питер придется отложить, я собирался ехать уже завтра…

- Господи, какой ужас! И что теперь? Надо ехать в ресторан? Я могу чем-нибудь помочь?

- Наладить канализацию? - усмехнулся Михаил, - Катюша, это уже слишком, ты и так сделала все, чтобы этот ресторан открылся. И я помню обо всех твоих многочисленных талантах, но благодаря твоему отцу у меня теперь целая армия замечательных помощников.  Так что справимся, конечно. Но нужно срочно ехать. Придется завершить наш ужин… 

Миша весело и непринужденно бросал дежурные фразы, но в глазах появилась лёгкая грусть. Он действительно любил эту девушку и интуитивно чувствовал, что теперь его план вряд ли сработает - момент упущен… 

- Ничего страшного, что же теперь поделать…

- Давай я тебя подвезу.

- Не надо, Миш, я на такси, ты же спешишь. Напиши потом, как дела.

- Как скажешь. А насчёт Питера…

- Я обещаю подумать. Предложение, конечно, заманчивое, но я должна все взвесить.

Миша хотел было спросить ее о "Зималетто" и Жданове, но теперь это было не к месту. Надо расплатиться и скорее мчаться в свой ресторан.

Катя ещё раз пожелала Мише удачи, чмокнула его в щеку и убежала.

Миша вздохнул, криво улыбнулся и вручил официанту кредитку.

Тем временем Андрей сидел в одиночестве на Катином диване. Периодически поглядывал на дверь, откуда на него дразнился Эйнштейн. Высунув язык, тот сверлил Андрея насквозь веселым и умным взглядом. И всякий раз сбивал его с мысли. 

Сегодня был безумно длинный, какой-то бесконечный день. Визит этого самодовольного повара в белом, откровения женсовета, а самое главное и страшное - Катин дневник, который он, ослеплённый дикой ревностью, посмел забрать и прочитать и тут же был наказан за это по полной программе. Читая его, он словно погружался в бездну, проживая вместе с Катей все заново… 

Затем ссора с Малиновским, сейчас - такой трудный и такой откровенный разговор с Катиной мамой… Все это совершенно выбило его из сил. Он снова и снова думал, что скажет Кате, как убедит ее… 

Он вообще не привык так долго говорить и так искренне. Он все время играл какие-то роли: послушного сына, строгого начальника, легкомысленного друга, дамского угодника… 

Жизнерадостно летел по жизни, как испорченное дитя. Иногда он уже не понимал, где игра, а где реальность. И что ему нужно на самом деле. 

Вся его жизнь уже давно определялась лишь одним словом - Катя. Остальное не имело никакого смысла. 

Хотя после ее отъезда он научился работать...

Но говорить с ней после ее возвращения в "Зималетто" он не мог. Во-первых, из-за ее нового облика. Она была холодная, насмешливая и сухая. Иногда, правда, вдруг в ее взгляде и голосе прорывалось что-то настоящее, прежнее, из каморки, но словно по щелчку исчезало, и  она снова как бы отключалась, говорила бесцветным голосом, источала равнодушие и деловое рвение. 

Во-вторых, он ее до конца не понимал. Что она думала, чувствовала, почему так поступала? Лишь дневник окончательно расставил все по своим местам. Но теперь Андрею было страшно. Она любила его с самого первого дня и простила, но… как убедить ее, что он любит ее тоже?

Должен ли он признаться, что прочёл ее дневник? Не уничтожит ли он этим все окончательно?

Наверное, пока не стоит говорить об этом. Хотя Катя и пишет там, что мечтала бы, чтобы он его прочёл, но вряд ли она рассчитывала, что это произойдет вот так вероломно…

Андрей в который раз взъерошил волосы, выпил воды, потом, виновато озираясь, вынул из-под полы пиджака дневник и бережно положил его на Катин стол - не на видное место, а сбоку, чтобы не сразу бросался в глаза. 

Андрей видел, что Катя после возвращения в "Зималетто" хоть и яркая, новая, более уверенная в себе, но в то же время какая-то неестественная, напряжённая, словно просчитывает каждое сказанное слово, каждый жест. Как будто внутри нее теперь постоянно работает некий механизм. А ту, настоящую, он сам сломал...

Жданов, впрочем, и сам был не вполне живой, словно вырублен из сети все эти месяцы после совета. Катино возвращение принесло радость, но надежда быстро потухла. Недавняя командировка помогла встряхнуться и даже неожиданно найти друга, точнее, подругу. Кто бы мог подумать… 

С непривычки говорить прямо и честно было нелегко. Разговоры с Кирой, Надей, Еленой Александровной облегчили его душу, но морально вымотали до предела. Жаль, что Малиновский так его и не понял - дело кончилось старыми добрыми кулаками… Ромка получил, конечно, за дело, давно пора, но ведь и сам он хорош, и виноват, конечно, больше…

После командировки Андрей решил бороться за Катю заново, долго и упорно добиваться ее, но все карты спутал этот треклятый повар, и пришлось нервничать, торопиться, ошибаться...

В коридоре раздался телефонный звонок, а потом - торопливый шепот Елены:

- Да. Володя, да, да, слышу. Ты уверен? Слушай, ну а все будет нормально? Точно? Ох, извини, пожалуйста, но дело такое - счастье дочери на кону. Миша? Хороший, конечно, но что же поделать… Насчёт Валеры не волнуйся, я с ним сама потом поговорю. Ну, я твоя должница. Да. Спасибо большое. Ну давай, пока.

Пушкарёва-старшая приоткрыла дверь в Катину комнату. 

- Андрей Палыч, в общем… Катюша скоро будет. 

Андрей ожил и был готов расцеловать  свою спасительницу, но она приложила палец к губам и охладила его пыл, строго добавив:

- Дальнейшее зависит только от вас. Счастье дочери для меня всё. Обманывать ее больше я никому не позволю. Но поговорить с ней вы имеете право. А решать будет она, и только она. Пойду посмотрю, как там Валера, не надо, чтобы он вмешивался в ваш разговор. Подождите ещё немного.

Прикрыла дверь и удалилась на кухню. Судя по доносившимся оттуда крикам, как раз закончился первый тайм.

Андрей вздохнул и забрался с ногами на диван. Прикрыл глаза, пытаясь собраться с мыслями…

Минут через двадцать Катя открыла дверь и замерла на пороге. К обычному пушкаревскому запаху вкусной еды и уюта примешивался лёгкий, едва уловимый и болезненно знакомый аромат одеколона…

Мама тихонько вышла из кухни, прикрыв дверь. 

- Привет, Катюша. Папа там второй тайм смотрит и дремлет немного. Ну что, как ужин? 

- Да ничего. Представляешь, у Миши ЧП в ресторане случилось, ему пришлось срочно уехать.

- Да ты что? Ай-яй-яй. Как же так? 

- Сама не знаю. Мам, а чем это пахнет? К нам что, кто-то… приходил?

- Эээ… 

- Мама!

- Катюш, не приходил, а пришел. Андрей Палыч у нас. Он в твоей комнате. 

Катя почувствовала, как ее затрясло от волнения и страха. Глаза округлились.

- Он где???

- В твоей комнате. Что-то принес. Поговорить ему с тобой надо.

- Мама, ты что? Какое поговорить? Это же Жданов! Не ты ли была все время против него? Ты же все знаешь! - зашипела Катя. 

- Ну, он боится, что ты уедешь в Питер, и все…

- Конечно. За "Зималетто" он боится,  больше ни за что!

- Только за "Зималетто"? А он мне сказал, что любит тебя…

Катя отчаянно засмеялась.

- Ма-ма, у него другая женщина! Но теперь хоть понятно, в кого я такая наивная.

- Знаешь что, дочка, поговорить вам все равно придется. Настроен он решительно. Выслушай его - и решишь окончательно. Кстати, что там Миша - убедил тебя?

Катя расстроенно махнула рукой, поняв, что разговор неизбежен. В самом деле, против Жданова в собственной светелке нет приема! Не уходить же ей, в конце концов, из родного дома.

- Да не знаю, мам. Обещала подумать. Всё-таки это большое решение…

- Вот-вот. Подумай. И с Андреем поговори. А отца я на себя возьму пока. Давай, дочка, не волнуйся. И не руби сплеча.

Поцеловав Катю в лоб и перекрестив, Елена Александровна быстро направилась на кухню.

А Катя, приняв на себя максимально суровый и гневный вид, собралась с духом и резко открыла дверь в свою комнату. 

И тут ее взору предстала чудная картина: около дивана стояли ботинки Андрея Павловича Жданова, а их владелец мирно дремал на диване, свернувшись калачиком и укрывшись собственным пиджаком.

+2

4

Часть 4
       
Катя замерла и на мгновение растерялась. Взгляд ее немного смягчился. Невольно нахлынули воспоминания о том, как Андрей прятался в ее шкафу в красном платье…
Как все тогда было трогательно, душевно, невинно, фирма не стояла между ними… 

Андрей и тогда, и сейчас казался каким-то несоразмерно большим для ее комнаты,  прямо медведем.
Катя невольно усмехнулась. Маша и медведь. Только там сама девочка к медведю в избушку залезла, а здесь наоборот...

Внезапно Катя снова нахмурилась и покачала головой. Нет, ну какая всё-таки наглость! Завалиться в ее дом как ни в чем не бывало, да ещё и заснуть на диване! И что теперь делать? Будить? Подойти и растолкать? Об одной мысли об этом Катю затрясло. Вспомнила, как он обнял ее за плечи на показе, и сразу покрылась мурашками…

Решила пока что выразительно кашлянуть. Жданов не шелохнулся.
Катя медленно вздохнула, прошла ближе к столу и осмотрелась. Заметила дневник - ага, вот он где, оказывается, дома забыла, а казалось, что с собой брала…

Бросила взгляд на стул, округлила глаза, побледнела и вздрогнула, словно увидела привидение. Там стоял тот самый потрёпанный зелёный пакет - привет из прошлого, мучительное напоминание обо всей этой грязи, обо всем этом счастье и боли, о любви и подлости, наслаждении и предательстве…

Господи, сколько ещё эти призраки будут преследовать ее?

Как заворожённая, движимая каким-то инстинктом, она незаметно подошла к пакету, засунула руку и вынула наугад открытку. 

Стояла спиной к дивану и перечитывала, задыхаясь, чувствуя, как один из призраков ожил и медленно, с каким-то садистским удовольствием душит ее.

Не могу сказать, что вчерашний вечер был удачный. Но я всё равно счастлив и благодарен тебе, что ты была со мной.

Тогда именно в этот момент резко распахнулась дверь каморки, Катя в ужасе обернулась, а Андрей попросил разрешения посидеть и посмотреть, как она читает открытку…

А сейчас… сейчас Катя тоже почувствовала на себе пристальный взгляд, тоже резко обернулась… Андрей сидел на диване и смотрел на нее, не отрываясь. 

Дежавю. И снова комок в горле и невозможно ничего сказать…

Андрей проснулся, увидел Катю - и все слова, все мысли мгновенно вылетели из головы. Вроде продумывал, планировал что-то, а теперь слов не было.

- Привет, - наконец выдавил он, - а я вот тут… задремал…

Катя холодно кивнула и, пряча волнение, указала открыткой на пакет:
- Что это?
- Это тебе. 
- Зачем?
- Это твоё.
- Разве? - процедила Катя, внезапно ожесточившись, - Мне кажется, Андрей Палыч, пакетик вы принесли не по адресу. Может, стоило это вернуть прямиком Малиновскому?

Повисла тягостная пауза. Андрей выдохнул и прикрыл глаза, словно мысленно считая до десяти. В другое время он почувствовал бы глухое раздражение или вину и начал бы огрызаться или просто замолчал бы, но сейчас надо было действовать иначе. Ему казалось, что все слова уже были и все они стёрлись, обесценились, полиняли.

Прочитав Катин дневник, осознал- точнее, понял, что невозможно осознать - насколько чудовищно они с Ромкой поступили и - главное - как это изменило Катю, как переломало. Хотя она и говорила ему, и писала о прощении, но он видел, что все это живо - и дело не просто в обиде, а в боли, в непережитом и, главное, невысказанном страдании. 

Наверное, она простила его в том смысле, что не чувствовала к нему злобы, ненависти, не хотела больше мстить..  Простила и отпустила с миром. Но, оказавшись снова рядом с ним после возвращения в "Зималетто", превратилась в колючего ёжика, запрятала эту рану поглубже. А рана-то жива. И кровоточит. 

Андрей встал с дивана, провел рукой по затылку. Заговорил горячо и сбивчиво:
- Кать, я выкинул открытки, которые писал Малиновский, и оставил свои. Подарки, открытки - это было искренне, я…

Катя печально усмехнулась. 
- Это уже неважно, мне все равно.
- Неправда.
- Андрей, зачем ты пришел?
- Я хотел, чтобы ты знала - я люблю тебя. Этот пакет - все, что у меня осталось. И он твой. 
- Я думала, ты его выбросил.
- Нет. То есть чуть было не выбросил… В общем, неважно. Кать…
- Андрей, не надо. Не надо этого ничего. Я понимаю: ты узнал, что я планирую уйти из "Зималетто", и испугался. Но с компанией все будет нормально. Я выполнила все свои обязательства…
- К черту компанию, Катя! - Андрей повысил голос, но Катя испуганно шикнула:
- Тише! Не хватает мне твоих криков, сейчас ещё папа прибежит.
- Прости.

Андрей нервно заходил по комнате, Катя поглядывала на него недоверчиво и исподлобья, покусывая губу. Что ему ещё нужно? Почему он не может оставить ее в покое?

Наконец Андрей остановился и тихо сказал:

- Когда ты уехала, я чуть не умер. Хотел пьянками и драками заглушить боль и чувство вины. Не знал, как жить без тебя, что делать. Было холодно и пусто. Потом ты вернулась, но вся такая красивая, недоступная, чужая… И я по малодушию вернулся к Кире, но быстро понял, что это ошибка.   

Катя смотрела с сомнением и грустью.
- Зачем ты мне все это говоришь? Какая теперь разница? 

- Этот пакет, открытки - тебе не все равно, Кать. Я же вижу. Если ты меня ещё любишь, давай попробуем все снова.
- Попробуем? - Катя снова невесело усмехнулась. А что, разве у нас что-то было?
- Мы любили друг друга…
- Это ты называешь любовью? Ты раздавил меня, растоптал…

Андрей замер, быстро подошёл к Кате, но она подняла ладошку, останавливая его. Он покорно замер рядом с ней и покаянно опустил голову.

- Вот ты говоришь, что простила. Но я же вижу, что нет - и тогда, у клуба, и у ресторана Bon appetite, и сейчас - тебе больно и плохо. Такое нельзя простить, невозможно…

Катя покачала головой и задумалась. Сначала сильнее всего было желание по привычке убежать куда подальше. Но бежать из собственной квартиры, да ещё привлекая внимание родителей, было чревато. Потом она хотела выставить Андрея, но этот пакет и его слова задели ее за живое, что-то такое вроде бы давно потухшее встрепенулось в ней.

А Андрей вдруг медленно опустился на колени и уткнулся носом в Катину юбку. 

- Кать, я очень, страшно перед тобой виноват. Ну хочешь - ударь меня, выскажи мне все в лицо, швырни в меня этим пакетом. Главное - не молчи. Эта гадость отравляет тебя, разъедает изнутри…

Катя смутилась. Больше всего на свете ей вдруг захотелось погладить его по голове.

- Андрей, что ты делаешь? Встань немедленно!

Андрей помотал головой и так и остался стоять на коленях, а Катя переставила пакет на стол и без сил опустилась на стул. Покачала головой. Потерла лоб. 
Отвернулась. 

И заговорила.

+2

5

========== Часть 5 ==========
           
- Андрей, давай действительно напоследок поговорим, только, раз уж так сложилось и отступать некуда, предельно честно.  И правда, что толку убегать, прятаться? - Катя выпрямилась, слегка прикрыла глаза и храбро приготовилась продолжать.

Приняв решение все честно высказать Жданову в лицо, она почувствовала некоторое облегчение. Раньше она больше всего боялась стать уязвимой, боялась, что Андрей пробьет ее броню, если она признается ему в своих чувствах, и снова использует ее. Но страх этот был особенно силен в публичных местах. В "Зималетто" прежде всего. Поэтому она и пряталась от Андрея в мир бизнеса и цифр, где нет разбитых сердец. Здесь же, в стенах своего дома, словно под защитой родных книг, вещей, "Битлов" и Эйнштейна, с родителями за стеной, она находила внутреннюю силу в другом - не в холодном служении делу, а в верности себе. Теперь и в ее облике, и в ее голосе заметно прибавилось решимости.

- Вот ты говоришь мне о любви. Часто говоришь. И раньше говорил, понимаешь? Знаешь, я когда сказала тогда у клуба, что простила тебя - я ведь не лукавила, я действительно хотела это сделать, я постаралась это сделать ещё в Египте… И да, раз уж я пообещала говорить начистоту, признаюсь: да, я так и не смогла тебя разлюбить, как ни пыталась. Но этого, увы, недостаточно.

Андрей вздрогнул и посмотрел на Катю с невыразимой мукой, но она жестом остановила его.

- Погоди, давай я сначала договорю, потом ты. Понимаешь - одно дело любить, а другое - как ты говоришь, все начать заново. Ведь для этого нужно доверие. А как поверить тебе, если раньше постоянно к нашим отношениям примешивались ложь и расчёт, если фирма все время вставала - да и сейчас все ещё стоит - между нами? Я знаю, - она снова жестом остановила готового возразить Андрея, - я отлично помню тот момент, когда твое доверие дало трещину. И я понимаю почему.

- Видишь ли, ваш с Романом план был бессмыслен с самого начала, потому что я уже давно любила тебя. И, как последняя дура, считала, что должна служить тебе: отец тоже учил меня такому самоотречению, такому полному подчинению. В моем случае - и начальнику, и человеку, которого я зачем-то вознесла… Считала своим ангелом. - Катя усмехнулась.

- И я думала, что ради служения тебе можно поступиться своими принципами, гордостью, можно пойти на все, любую аферу. Я словно была в эйфории, экзальтации. Ничего не соображала.

- И поэтому… поэтому я хотела стать для тебя незаменимой. Понимаешь? Эдакой палочкой-выручалочкой. Глупо, да? Может, и ненормально… Я хотела все для тебя сделать сама. Любовницу спрятать? Да пожалуйста! Бизнес-план за ночь? Легко! 

- А Колька, он… Ну он как рука моя или нога. Брат родной. Бывает же, что братья и сестры помогают друг другу делать домашку, писать курсовые… Я, такая вся финансово продвинутая, и не подумала, что разглашаю другу коммерческую тайну - просто я понимала, что Колька мне поможет, подстрахует, ведь тянуть на себе дела двух фирм мне было не по плечу… Я-то понимала, что Колька не навредит,  даже наоборот - приумножит капиталы фирмы, но вы с Малиновским, конечно, понимать это были совершенно не обязаны…

- Поэтому я и не хотела раскрывать участие Коли. Кроме того, вмешался женсовет со своим гаданием и подозрениями. Чтобы избежать подтруниваний по поводу глупой влюблённой секретарши, пришлось выдать Колю за своего жениха… Вот так череда нелепостей привела к вашим страхам…

- И, конечно, когда мы начали встречаться, меня  все время мучил груз вины перед Кирой.  Он был настолько силен, что я чувствовала, будто краду тебя на время, и, если честно, этот груз силен до сих пор. Ведь ты почему-то всегда возвращался к ней, значит, для тебя это важно… Она ждала, надеялась столько лет… Все это страшно давило на меня, буквально прибивало к земле.

- Но ты знаешь, что самое трудное? И почему сейчас я согласилась на этот разговор? Потому что какая-то часть моего сердца все еще фанатично хочет верить тебе. Даже когда я все узнала и произошло отрезвление методом шоковой терапии, я видела, что ты бываешь искренен, что находишь пронзительные слова для открыток, что тебе плохо, что тебя действительно тянет ко мне, в конце концов,я помнила наши две ночи - и я верила и не верила тебе одновременно! Есть от чего сойти с ума.

- Я читала открытку, видела твои глаза - и тут же слышала ваши с Малиновским шуточки, с небес на землю! И вот эти постоянные "качели", это ощущение раздвоения, эта шизофрения - все это выбивало из равновесия. Любит - не любит, плюнет - поцелует… Я очень хотела сбросить, содрать с тебя эту лицемерную маску, хотела добиться, чтобы ты понял, каково быть в моей шкуре, и перестал наконец врать… Мне казалось, что я узнала тебя - настоящего, и я все время пыталась пробиться к тебе…

- Но в моей душе уже наросло столько злобы, обиды, отчаяния, что эти постоянные "качели" просто меня доводили день ото дня. Пока не остался один-единственный выход - убежать на край света, чтобы там собрать себя по кусочкам. 

- Реальный отчет на совете - лучшее свидетельство того, до какой кондиции я дошла. Услышав, как вы с Малиновским играючи обсуждали, куда меня отослать, я впала просто в невменяемое состояние. А, казалось бы, почему, ведь я уже давно знала про инструкцию? 

- Да потому что снова поверила тебе! И снова сорвалась в ад. Чем выше взлетаешь, тем больнее падать. Поэтому я и подставила тебя на совете, разрушив все собственными руками…

- Но я очень хотела все исправить - как я считала, ты обязательно помиришься с Кирой и вернёшься к ней, потому что это правильно, так должно быть. И обязательно вернёшь себе кресло президента, так тоже правильно. Ведь это твоя мечта.

- В Египте, узнав о твоём визите к моему отцу и упреках в краже компании, я на какой-то миг возненавидела тебя… Казалось: как ты мог опять во мне усомниться? Сейчас я думаю, что мое молчание тогда сильно напугало и тебя, и акционеров. И я подозреваю, Колька что-то  такое ляпнул, что усугубило ситуацию. Просто я тогда ни возвращаться, ни говорить ни с кем из "Зималетто" физически не могла. Даже по телефону. Вот до такой точки дошла. Сейчас бы, конечно, позвонила твоему отцу и все объяснила, а тогда - не могла.

- Поездка в Египет мне очень помогла, но я ещё явно не излечилась, слишком мало времени прошло, потому что только так можно объяснить, что я согласилась подписать доверенность на Воропаева, прекрасно понимая, чем это грозит. 

- Конечно, мы с Колей контролировали каждый шаг Александра и запретили ему кого-либо увольнять, но я подписала эту доверенность, не чтобы тебе насолить, а всего лишь чтобы не появляться в "Зималетто", ведь в моих кошмарах вы все просто уничтожили бы меня… 

- Ведь меня ещё мучила и такая мысль: что я о себе возомнила, я страшная и неуклюжая, я не из вашей "тусовки", мне здесь не место… Даже изменившись внешне, я чувствовала себя чужой и ненужной… И я испугалась. И воспользовалась шансом, который дал мне Александр.

- И только после нескольких месяцев работы у Юлианы я смогла немного восстановиться, окрепнуть, поверить в себя… И вернуться и посмотреть всем в глаза… И попытаться исправить ошибки...

- Но сейчас мне иногда кажется, что ты опять замыслил какую-то игру. Потому что ты не искал меня до моего возвращения. А вдруг я вызвала твой интерес лишь в своем новом облике? Потому что сначала я вижу тебя с Кирой, потом ты твердишь мне о любви. Потому что на показе ты смотришь на меня так, как раньше, и моя глупая душа снова готова тебе поверить, а сам не отходишь от Надежды... 

Потому что ты не делаешь шагов мне навстречу, но, как бык на красное, реагируешь на мужчин около меня: Зорькина, Воропаева, Михаила… И эта ревность, это собственничество - оно ведь тоже говорит о недоверии? Разве не так? 

Андрей встал и в волнении прошёлся по комнате, закрыв ладонью рот. Тысяча мыслей пронеслись у него в голове. Он вроде уже знал многое из Катиного дневника, но сейчас она говорила совсем по-другому - более зрело, трезво, что ли. Кажется, эта история их обоих здорово перепахала. Ничего утешительного, конечно, он не услышал - ну что ж, заслужил! Но как же хорошо, что Катя все это высказала ему в лицо. Ведь и ей стало легче, и ему понятнее. И Катя не то чтобы обвиняла его - скорее объясняла, что она чувствует и почему. И спрашивала. И давала возможность ответить. Сейчас, как и в их первую ночь, его восхищали и покоряли ее прямота и бесстрашие.

Внезапно в дверь раздался тихий стук. Оба вздрогнули и синхронно посмотрели на дверь. Они словно вынырнули из иного измерения в реальность  этой комнатки. Словно прошел уже по меньшей мере миллион лет. За окном стемнело. Елена Александровна аккуратно приоткрыла дверь и хотела что-то спросить, но Катя приложила палец к губам. Дальше мать и дочь вели молчаливый, лишь им понятный диалог, в ходе которого выяснилось, что папа досмотрел матч под наливку, уморился и лег спать. Катя удовлетворённо кивнула - кажется, пронесло! Мама так же тихо закрыла дверь.

Катя молчала, а Андрей присел на диван и тоже заговорил. Катина откровенность придала ему смелости.

+1

6

Бинош написал(а):

Дорогие друзья! Меня благословила Птичка, копирую сюда с фикбука. Не судите строго!

Ты молодец! Пожалуй, я и свои сюда перенесу. Пусть будут в нашем уголке)))

+1

7

========== Часть 6 ==========
           
- Кать, раз ты даёшь мне последнее слово,  я, пожалуй, начну издалека. 

Андрей прокашлялся и теперь говорил увереннее. За последние часы он уже сроднился с этой комнатой, и она снова, как в той, другой жизни, после "Голубого огонька", стала для него местом силы. Взглянул на дверь, и ему показалось, что Эйнштейн ободряюще подмигнул ему, мол, ладно уж, дерзай. - Видишь ли, дело в том, что я, пожалуй, туповат.

Катя в изумлении подняла на него глаза, видимо, ожидая услышать все, что угодно, но только не это.

- Ну да, конечно, сама посуди - до меня же как до жирафа. А ещё я толстокожий. Непробиваемый просто. Ведь только так можно объяснить, что я так долго ничего не видел и не понимал…

Слова полились свободно, терять было нечего, и Жданов говорил с какой-то веселой печалью.

- Жил да был солнечный мальчик, жизнерадостный обалдуй, обаятельный повеса, жил - не тужил, все у него прекрасно, все по плану: фирма, идеальная невеста… Единственный сын родителей, он должен оправдать их доверие - всегда, во всем. Он живёт в блестящем, глянцевом мире моды, Он соперничает с Воропаевым, ловко маскирует свои похождения на пару с весёлым и единственным дружком, в общем, живёт, не задумываясь. 
- И вдруг появляется маленькая, но стойкая девочка с косичками, которая переворачивает все вокруг! Она не вписывается ни в какие принятые в нашем мире каноны и правила. Для нее вот эта внешняя, глянцевая оболочка совершенно чужда и неинтересна. Она способна часами увлеченно, с румянцем на щеках говорить о бизнес-планах и отчётах, словно это высокая поэзия!
- Для нее нет ничего невозможного. Она храбро врывается в этот мир светских тусовок и заготовленных фраз, принятых стандартов и циничных бизнес-акул - и начинает щёлкать проблемы,как орешки! 
- Она отказывается от взятки, но перед этим долго мучается и не стесняется показать свои сомнения, мучения, переживания…
- Она вся как на ладони - и одновременно абсолютно непредсказуемая. Ты думаешь, что она наивная и неуверенная в себе девочка, а она вдруг огорошивает тебя то железной бизнес-хваткой, то мудрыми суждениями, то тонкой иронией…
- Она спасает тебя по десять раз на дню, твой лучший друг твердит тебе, что она к тебе неравнодушна, а ты отмахиваешься и принимаешь ее заботу как должное… Я же говорю, толстокожий эгоистичный болван. И тугодум. 
- Тебе так хорошо с ней, ты постоянно хочешь ее обнять, покружить, подхватить на руки… но не догадываешься носить на руках. Ну полный кретин.
- Она заботится о тебе, дарит подарки, а ты снисходительно отмахиваешься. И вообще, ты запираешь ее в душной каморке, доводишь до обморока, даже забываешь о ней! Но сам не замечаешь,что уже считаешь ее своей личной собственностью, что не можешь без нее не только работать, но и жить…
Потому что думаешь прежде всего о личном удобстве и плывешь по течению. - Но внезапно понимаешь, что ближе человека у тебя нет, что, несмотря на всю активную светскую жизнь и гламурные знакомства, доверить свою фирму некому. Некому, кроме этой необычной трогательной девушки с бездонными глазами и железной волей.
- Но твой лучший друг недоволен, он бдит, ему ещё до появления всякого Зорькина страшно - мало ли, а вдруг у моей преданной помощницы появится своя личная жизнь, и вообще, мало ли что произойдет за время, пока фирма в залоге, значит, надо ее контролировать. 
- Ты, конечно, отмахнулся от его слов, и вроде бы все забылось. Но тут появляется таинственный Николай, по описанию ее подруги - плейбой и мачо, в которого она влюблена. И вот тогда тебе становится по-настоящему страшно. Но вовсе не потому, что ты якобы утратил доверие к своей помощнице. Нет! Просто тебе непонятно, как твоя Катя может принадлежать другому. И вот к нему, этому другому, никакого доверия, конечно, нет.
- И друг, уловив твою смену настроения, тут же снова услужливо подбрасывает эту гнусную идею: влюбить в себя Катю. 
И ты сначала отказываешься, но вовсе не потому, как думал Ромка, что тебе якобы противно, нет! Точнее, противно, потому что подло. Потому что справедливо чувствовал себя последним мерзавцем.
- А почему я почти не осаживал его, когда он отпускал свои мерзкие шуточки в твой адрес, почему редко спорил с ним, а иногда и поддакивал? Да потому что он все равно ничего бы не понял. И не понимал, когда я пытался объяснить. И я часто просто махал на него рукой или пытался говорить на его языке, просто чтобы сэкономить нервную энергию. 
- А он, видимо, замечал, что, несмотря на протест, я плыву по течению, малодушно ною, но принимаю его план, вот и думал, что все в порядке. И он никак не хотел понять, что игра давно закончилась, и выйти из игры не хотел - вплоть до сегодняшнего дня, когда пришлось прибегнуть к последним аргументам…
- И вот ты такой, как подросток, с ужимками и смешками, скрепя сердце принимаешь этот чудовищный план - и сразу все идёт не так. С этой волшебной девочкой из каморки вообще все время все шло не так!
- Во-первых, ты волнуешься, как подросток. Но ты прячешь волнение за холодной снисходительной маской. Тебе непривычна открытость и доверчивость, душевная обнажённость этой девочки, а на тебе толстый, непробиваемый панцирь, и тебе странно и страшно сближаться с ней.. 
- Внезапно выясняется, что разбирается девочка не только в финансах и иностранных языках, но и в поэзии. Она дарит мне любовный стих, как гимназистка! И сама напоминает романтичную барышню 19-го века, такую трепетную, с огромными красивыми глазами, убранными волосами, в старомодной юбке и блузке… Это же просто восторг!
- А что я? Такая черствая скотина, как я, по привычке закатывает ей скандал. Собственно, многолетнее общение с Кирой и моделями выработало у меня именно такую модель обращения с женщинами.
- Я, стыдно признаться, и ухаживать-то особо не умел, обычно они сами проявляли инициативу, а тут мне пришлось побегать. И даже здесь Рома помогал - с подарками, открытками…

Андрей замолчал, сокрушенно качая головой, и тогда Катя неожиданно тихо спросила:

- Андрей, скажи, а что ты чувствовал, когда дарил мне открытки и подарки?

Андрей задумался и ответил: 

- Сначала отвращение к себе. Потом умиление. Потом волнение: понравится ли тебе, что ты ответишь, как отреагируешь… Ну а уж потом, после того, как ты нашла инструкцию - надежду,  глухое отчаяние и боль… В тот момент открытки казались единственным способом достучаться до тебя, вернуть тебя прежнюю…

- Так вот, - продолжил он после небольшой паузы. - Ты следуешь плану, предложенному радеющим о компании другом, однако избегаешь полной близости с этой необычной девушкой: тебе страшно, но вовсе не из-за физического отторжения, а наоборот - тебе приятно и хорошо рядом с ней, ты восхищаешься ее прямотой и чистотой,  тебя волнуют ваши поцелуи, и ты боишься все разрушить…

- И вот в день ее рождения наступает ваша первая ночь, и она переворачивает все. Оглушает. И ее слова, в которых никакого кокетства, никакой привычной мне игры, и ее любовь - когда чувствуешь,что человеку ничего от тебя не нужно и он дарит тебе себя целиком, без остатка…

- И, Кать, я тебе скажу, знаю, что не поверишь, может, смутишься, но твои комплексы были совершенно напрасны.  Когда я говорил о  твоих душевных качествах, я не врал. Но кроме того… Твои экстравагантные наряды прятали восхитительную фигуру… Погоди, не говори ничего, - он почувствовал, что Катя хотела что-то возразить.

- Знаешь, я даже был рад, что никто этого не видел, кроме меня. Словно это было мое маленькое персональное чудо, специально для меня. Вот такой я собственник и эгоист.
- А когда ты вернулась в "Зималетто", вся такая красивая, уверенная, я был так горд: теперь все видят то, что я знал давно. Вот она какая, моя любимая девочка!
- Да, ты правильно сказала, я действительно адский ревнивец. Но это не от недоверия к тебе, а, как ни странно, от неуверенности в себе.
- В это сложно поверить - как,такой нахальный баловень судьбы - и не уверен в себе? Но это так и есть. Я действительно все время советовался с Ромкой, я боялся собственного отца, я потом до ужаса боялся, что ты меня разлюбила и уйдешь к Зорькину…
- После второй ночи я, кажется, уже "поплыл" окончательно от своей нежной девочки, но, как чёрствый идиот, так ничего и не понимал. Я жил в постоянном чувстве вины и стыда перед всеми - тобой, Кирой, родителями,  сотрудниками компании… Спасение было только в нежности и тепле, которые исходили от тебя до того рокового дня…
- Я умудрился ничего не понять опять. Я спросил тебя после совета, почему ты мне ничего не сказала об инструкции, но ты ведь прямо кричала мне о ней каждый день!
- Ты словно вызывала меня на откровенность, добивалась признания. А я, как страус, зарывал голову в песок: очень боялся и не хотел, чтобы ты узнала. И цеплялся за любую гипотезу, которая дала бы другую причину твоей внезапной холодности.

После небольшой паузы он продолжил:

- И вот ты каждый день словно падаешь в попасть. А между тем над тобой кружит Воропаев, ждёт ошибку, шантажирует продажей акций, так что ты не можешь отменить свадьбу.
- А отец, как всегда, сдержан, холоден, строг, но справедлив, но ты помнишь, что он голосовал за Александра и не верит в тебя, поэтому тебе страшно рассказывать ему правду о своих ошибках…  И ты не можешь поговорить с отцом по душам.
- А мама, как всегда, переживает за Киру как за родную дочь и ждёт свадьбу. И ты не можешь поговорить с мамой по душам тоже.
- Родители опекают Воропаевых, чувствуя свою ответственность перед ними… С сына всегда спрос больше. Хочется доказать, что ты не оболтус, но с каждым днём увязаешь в трясине все сильнее…
- И знаешь,что самое ужасное? Что именно твое поведение, твоя ярость, холодность, сарказм, твои игры с Зорькиным - именно это свело меня с ума, но только это и содрало с меня кожу, разрушило мою броню. - - -Получается, что мне надо было больно получить, чтобы что-то понять и прочувствовать…
- Вот потому я и говорю, что туповат. Как долго я бы соображал, что не могу без тебя дышать, если бы не подлый план Малиновского? Сто лет, двести? Как долго я бы осознавал, что хочу все время носить тебя на руках и что мне абсолютно все равно, что на тебе надето, если бы не твое превращение в восхитительную язвительную занозу? Я и так-то это понял только в ночь перед советом…
- Пойми, для меня это был разрыв всех шаблонов, устоев - всего… Да и вообще впервые полюбил вот так… на разрыв… но понял это, когда потерял…
- То, что ты услышала перед советом… Я действительно думал, как уберечь тебя от сплетен и скандалов, неизбежных после отмены свадьбы. Малиновский выдвинул безумную идею временного брака с Кирой, и на какой-то момент я малодушно поддался…

Катя печально покачала головой. 

- Кать, я никогда не винил тебя ни за совет, ни за доверенность. Просто когда ты уехала... Они все совершенно не понимали ни меня, ни тебя. Не знали тебе цену. И постоянно обвиняли. И я пытался тебя защищать. Но иногда уже просто не было сил. И я молча устало слушал Рому, Киру, родителей, Александра…
- Ты правильно почувствовала, что именно испорченный телефон после твоего отъезда в Египет обострил конфликт. Пойми, я не мог усомниться в тебе, но когда Коля сказал, что адвокаты ускоряют процесс "Никамоды" против "Зималетто", то я решил, что ты возненавидела меня и хочешь уничтожить, а значит, шансов на твое прощение нет…

Андрей продолжил, теперь голос его звучал приглушённо.

- Я решил убить или покалечить себя, поскольку не видел смысла дальше жить. Специально нарвался на драку с боксерами.

Катя прикрыла рот и посмотрела на него в ужасе, в глазах заблестели слезы. Андрей поднял руку и мягко улыбнулся. 

- Все уже позади. В общем, я дрался, звал тебя, а приехала Кира - ей позвонила Шестикова, которая оказалась в том же клубе. И Кира привезла меня к себе, обработала раны. И потом я подумал: я так страшно виноват перед всеми, ты все равно не простишь, а Кире я нужен. А моя жизнь все равно кончена. Но, может, хотя бы искуплю вину перед Кирой…  Да только рядом с ней не было тепло. 
- По этой же причине - ради исправления того, что можно исправить - я остался в компании во время правления Воропаева и работал на производстве. И Рому уговорил остаться. Так было легче, привычнее - опять эгоизм. С Кирой мы тогда не были вместе, но общались вполне дружески…

- А я видела вас, - вдруг вставила Катя.

- Видела? Когда?

- На дегустации, которую устроила Юлиана. Вы обнимались и целовались, а вас фотографировали.

- Ох, так я и знал. Я ещё потом подумал: вдруг эти фотографии попадутся тебе на глаза? И ты вновь убедишься, какой я подонок… Да, решили мы тогда поработать на публику, создать видимость того, что все в порядке… 

Внезапно лицо Андрея потемнело. - А ты была там…

- Да, с  Михаилом. И с Юлианой, - поспешно добавила она, - мы занимались его пиаром. 

- А почему же мы не встретились?

- А я… в общем, увидела вас и убежала, - смущённо призналась Катя. 

- Ох, Катя-Катя. Как же ты быстро бегаешь! И не угнаться…

Андрей невесело усмехнулся:

- А ведь и я видел вас… 

- Кого и где?

- Тебя и этого… Михаила. Вы так красиво и радостно танцевали вместе… И твои родители тоже. Прямо семейная идиллия, - не удержался Жданов от сарказма. 

- Ты был там?!!
- Да, видел в окно. Приехал с тобой поговорить. Мне в тот день Зорькин сказал, что у тебя новый молодой человек…

"Ну, Коля, как всегда, ну, болтун, а все из лучших побуждений," - мелькнуло у Кати. 

-Между прочим, именно Михаил помог мне уцелеть. - укоризненно заметила она.

Андрей низко опустил голову, кивнул.

- А почему же ты не поговорил со мной тогда?

-Вышла твоя мама и грудью встала на твою защиту. А потом к ней присоединился Михаил. В общем, мне ничего не оставалось, кроме как уехать.

-Они мне ничего не сказали.

-Конечно. Оберегали тебя от подлого змия Андрея Жданова. Который прошёлся по твоей жизни, как дикий медведь.

Снова помолчали. 

-А знаешь, - вдруг мрачно пробормотала Катя, - я ведь тогда почувствовала тогда что-то. Выбежала. Но уже никого не было…

-А ещё я звонил тебе. Молчал и дышал в трубку, как школьник. А в тот же вечер увидел тебя с Михаилом рядом с клубом "У Севы".

Катя неожиданно улыбнулась: 

Да, мы тогда выполняли важное задание для Юлианы - спасали одного талантливого фокусника…

Неужели они сидят и спокойно разговаривают? Словно атмосфера в комнате потеплела, начали таять обиды…

- В общем, я решил, что не буду мешать тебе строить новую жизнь. Но после твоего возвращения не мог не попытаться с тобой заговорить… И понял, что все бесполезно. Совершил ужасную глупость, вернувшись к Кире… и окончательно ушел от нее только на днях…

  -Кать. А ты, наверное, мне опять не поверишь, стыдно даже признаться, только с тех самых пор, как мы с тобой впервые были вместе, я больше не мог… Вообще, ни с кем.

Катя слегка покраснела и глянула на него недоверчиво, но он все это время говорил с такой отчаянной удалью, как в последний раз, что не было похоже на враньё. 

  -Как это?

  -А вот так. Причем честно пытался несколько раз, но все тщетно. Ничего не получалось. Даже не думал, что так бывает. А про моделек и вовсе думать не могу без содрогания, Кать.

- Ты сошел с ума.

- Да, - с готовностью признал Жданов, - и имя этого безумия - ты. Но    я всё так бездарно испортил, упустил, сломал… Я так хочу ухаживать за тобой по-настоящему, заботиться о тебе, делать так, чтобы ты всегда смеялась, всегда чувствовала себя счастливой, чтобы ты больше не страдала и не плакала… Я так хочу все исправить.

Катя посмотрела потрясённо, но уже не так недоверчиво, и Андрей с трудом сдержал радость, уловив едва заметное изменение ее настроения. Видно было, что она мучительно борется с собой, прежде чем задать следующий вопрос. 
Наконец она не выдержала:

- А… Надежда? 

Андрей впервые широко улыбнулся и выдохнул. Потому что этот вопрос уже касался не прошлого, а будущего.

- Надежда - хороший человек, мы очень подружились в Киеве. Она помогла мне выжить и понять, что надо возвращаться и бороться за тебя. 
- И, между прочим, я и планировал долгую осаду, красивые ухаживания, если бы не Михаил со своим Питером…

- Между мной и Михаилом ничего нет.

- Но он наверняка надеется на большее.

- Как и Надежда, уверена.

- Я с ней поговорил. Она все поняла, мы остались друзьями.

Эти фразы они выпаливали быстро, горячо, не глядя друг на друга.

Катя, вздохнув, обречённо подтвердила:

- И с Михаилом мне придется поговорить…

Они медленно подняли глаза друг на друга. И впервые за многие месяцы они зажглись у обоих ярким светом. 

- Кать… А вот ты спросила меня, мол, вдруг я хочу быть с тобой, только потому что ты так преобразилась? А хочешь секрет?   Я так скучаю по тебе той, с косичками… Сначала я подумал, что убил ее, что она исчезла навсегда, но потом понял: она жива и успешно сосуществует с железной бизнес-вумен…

Катя, оглушенная исповедью Андрея, всё порывалась что-то сказать, но каждый раз к горлу подступал комок. Андрей посмотрел на нее с тревогой. А Катя не выдержала и начала горько, безудержно плакать.

Перепугавшись, Андрей подлетел к ней и сел на корточки. 

- Что, что случилось, Катюш? Что с тобой, девочка моя?

- Господи, сколько же всего произошло… Плохого… Страшного…  Мы же чуть не убили друг друга… Мы оба стали сильнее - но какой ценой! 

- Но мы живы! Слышишь? Живы. И наша любовь жива. И мы оставим плохое в прошлом, а хорошее - возьмём с собой, да, Кать? - Андрей покрывал поцелуями ее лицо, вбирая в себя ее слезы. - Мы можем открыть новую страницу, Кать?

-  Я так хочу тебе снова поверить! Но если ты меня снова обманешь, я уже точно не выдержу. Не такая уж я и железная.

- Я знаю. Катюш, - Андрей опустился на одно колено, бережно взял ее за руку:

- Ты пойдешь со мной на свидание? 

- Прямо сейчас? Но я не могу - там папа не дремлет, - Катя рассмеялась сквозь слёзы.

- Завтра. Или это уже сегодня? Который час?

- Кажется, уже полночь, и карета скоро превратится в тыкву!
- Ой. Я должен найти тебя по хрустальной туфельке. 

- Хрустальную не обещаю.

- Тогда мы завтра же пойдем и купим тебе туфельки. Специальные туфельки для Золушки! Но ты так и не ответила, Кать. Я приглашаю тебя на свидание. Ты согласна?

Катя коротко всхлипнула и смущённо кивнула.

- Катька! - воскликнул Андрей и закружил ее по комнате. Казалось, можно отключить все электричество в доме - такое сияние шло из его глаз.

- Но ты не расслабляйся. Я буду строго следить за твоим поведением, - вдруг заявила Катя с какой-то новой, игривой интонацией и слегка наклонила голову набок.

- К испытаниям готов! 

Они остановились в центре комнаты, посмотрели друг на друга, словно видели впервые. 

И Андрей ее поцеловал. 

Долгим, нежным, чувственным, головокружительным поцелуем. Прорывающим шлюзы, уносящим на другую планету. 

- Я люблю тебя и буду любить всегда. Какой бы ты ни была.

- Я тоже тебя люблю, Аандрей…

Он покрывал ее лицо лёгкими, нежными поцелуями, а она ощущала какую-то странную, доселе не изведанную свободу. И спокойствие. И наполненность. Наверное, это и есть счастье?

Они обнялись и замерли. Боялись шелохнуться.

Надо было прощаться до завтра… Точнее, до сегодня… Но никак не получалось.

И тут им помогли.

Напрасно Андрей, счастливый и умиротворенный, думал, что все трудности и волнения этого дня наконец
позади. В коридоре загорелся свет, а за дверью раздался громогласный рык:

- Катерина! Я не понял, это ещё что за полуночные бдения?

Катя испуганно посмотрела на Андрея, потом вдруг прыснула и зашептала:

- Ну что, Андрюш, снова в шкаф? Или бегство по пожарной лестнице?

Андрей улыбнулся, развел руками и покачал головой.

- Ну уж нет, Екатерина Валерьевна, больше никаких пряток. Начинаем новую жизнь прямо сейчас! Значит, пора держать ответ перед твоим отцом.

- Ты уверен?

- Конечно. Должен же он знать, что мы решили встречаться.

- Что ж, тогда готовься отведать его фирменную наливку.

- Достойное завершение дня… или начало нового? 

И Катя с Андреем, держась за руки, мужественно открыли дверь - навстречу новой жизни.

+1

8

https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t290149.jpg
Если наступит завтра

Описание:
Попробую миди, если вам зайдет и если вдохновение не уйдет) Заглавие заимствовано из одного известного кино, а сюжетный поворот - из другого)

========== Часть 1 ==========
        - Андрей Палыч, вам тут прислали…
- Потом, Катя, все потом. 

Сейчас, оглядываясь назад, Жданов понимал, что это был последний раз, когда он слышал прежнюю Катю - радостную, теплую, заботливую. 
Эта волна тепла вокруг нее была всегда. Физически он почувствовал ее после их второй ночи, когда ехал вслед за ней с включенными фарами, словно его душа тянулась к ее светящимся от счастья глазам. Но тогда он этого не осознавал, просто провожал. А на душе кошки скребли, мучили угрызения совести. Она убежала домой, и снова стало холодно, пусто и страшно наедине с собой и своей подлостью.

Наутро, впрочем, эта волна накатила с новой силой и затопила весь кабинет. Как мило они говорили - вроде о работе, а вроде и нет, как она искренне бросилась ему на шею: спасибо за счастье! И глупая улыбка невольно появилась на его лице.

Потом случилась эпопея с Прагой, очередная нервотрёпка и Катино трогательное "Буду скучать". Он ответил тогда на автомате: "Я тоже", не понимая, насколько попал в точку…

Потом звонок из банка, скандал с Кирой, отъезд Киры и Малиновского...
Потом этот разговор по телефону.

А потом всё. Вернувшись из банка, он вдруг почувствовал небывалую агрессию и язвительность Кати. Она закрылась, заморозилась. Точнее, что-то в ней сломалось, но он не придал этому значения. Тогда не придал. А ведь видел, что глаза красные, что прячется, документы через Юлиану передает. Списал на ее плохое настроение, грипп, нервы, низкое давление, хотя контраст был разителен, а странности настораживали. Просто недоуменно отмахнулся. Что там эта Пушкарёва себе возомнила, что за капризы? Он подумает об этом завтра.

Завтра? Жданов криво усмехнулся, отхлебывая виски. Горькая ирония! И снова вернулся в тот день. Теперь ему суждено делать это постоянно, прокручивая каждую деталь.

Позвонил Ромка, рассказал про пакет с подарками, открытками и инструкцией. В это  бредовое послание Андрей особенно не вчитывался, однако следовать готовому плану, придуманному за него, было удобно. 

Поэтому Жданов ничтоже сумняшеся вручил Кате открытку и зайца. Заподозрил неладное, увидев ее реакцию, удивился, что ее сегодня встречает Валерий Сергеевич, но отмахнулся от неосознанной тревоги, как от мухи, и послушно ушел домой - ведь Кира "будет звонить и проверять".

Андрей провел стаканом с виски по щеке, слегка нахмурился и вспомнил утро того дня. Проводив Катю, он поехал к Кире, сказался уставшим, после ленивых и привычных пререканий быстро уснул. Однако проснулся на фиолетовых простынях весь разбитый - снова навалились все проблемы. Вдохнув воздух,  почувствовал терпкий запах кофе и духов  и услышал: "Андрей, надеюсь, ты собрал чемодан?" Чертыхнулся и, пробормотав: "Доброе утро, Кирюш. Да, конечно", поспешно скрылся в душе. Врать Кире, даже в мелочах, с некоторых пор стало его второй натурой.

На работу ехали молча, оба слегка бледные, сосредоточенные, словно готовые к новым битвам. Неподалеку от "Зималетто" какой-то чокнутый чуть не бросился им под колеса - Андрей в последний момент вывернул руль, разразившись проклятиями. Выйдя из лифта на взводе, оба выместили напряжение на нерадивых подчинённых. 

Но в своем кабинете, едва увидев улыбающуюся Катю, Жданов мигом успокоился и заурчал, как котёнок. Дальше все пошло по накатанной - перебранки с Кирой, ерничество с Малиновским, которому он привычно жаловался на свою долю, требуя совета, рабочая кутерьма… 

Когда Андрей вернулся из банка, теплой волны от Кати уже не было. И вот парадокс: он никогда раньше не задумывался об этом тепле, воспринимал его как данность, но стоило ей опоздать или, как вот сейчас, замкнуться - и сразу становилось нечем дышать. Получается, что Катя как воздух - ее не замечаешь, но без нее не можешь. 

Но это все пришло ему в голову только сейчас.

А тогда он просто плыл по течению.  Твердо решил разобраться во всем завтра. Уехал домой, дождался звонка Киры ("да, любимая, да, я тоже, рад, что вы долетели благополучно, Мареку привет"). Пил виски. Долго ворочался, не мог уснуть.

А наутро случился настоящий кошмар, и Жданов понял, что от всех личных и рабочих проблем окончательно потерял рассудок - или словил белую горячку.

Потому что проснулся он не дома, а… на фиолетовых простынях. И снова почувствовал терпкий запах кофе и духов. И услышал вопрос Киры про чемодан…

Так, лоб вроде не горячий. Зажмурил - открыл глаза… Не двоится. Тогда что происходит?

Включил телевизор, новости. Проверил дату. И ясно ощутил, как его прошиб холодный пот. 

Душ. Нервная Кира. Машина. Чокнутый, перебегающий дорогу под самым носом. Тропинкиной снова нет на ресепшн. 

А Катя снова родная и тёплая. 

В ужасе Андрей пялился на жизнерадостного Ромку, размышляя, не вызовет ли тот скорую, если он ему прямо сейчас всё расскажет.

День сурка подкрался незаметно. Или это другой пушной зверёк?

Отредактировано Бинош (22-03-2023 19:50:10)

0

9

========== Часть 2 ==========

        - Начальство в хорошем настроении? - понимающе ухмыльнулся Рома и покосился на только что закрывшуюся дверь в Катину каморку. - Улыбаешься, а ходят слухи, что кусаешься.

- Просто в улыбке укус больне… - начал было Андрей и осекся.

Начал прокручивать то, что было пять минут назад, до прихода Малиновского. 

Говорил с Катей - вроде так же, как и вчера, но с неуловимым напряжением, так что она слегка нахмурилась и посмотрела на него с некоторой тревогой. 

- Андрей… Палыч, что с вами?

- Все нормально, Катенька, просто куча дел у нас.

И не стал упоминать про чемодан и Федора - все равно ведь не понадобится. Или на этот раз все будет иначе?

- Жданов, ау! Жданов! 

Андрей вздрогнул, открыл глаза, вскочил, налил себе воды и залпом осушил стакан. 

- Что, все настолько плохо? Улыбающийся крокодил превратится в роденовского мыслителя? Или ты решил с утра поиграть в старинную детскую забаву "Замри - отомри"? Что гнетет тебя, друже?

Жданов мрачно взглянул на друга, наклонился к его уху и доверительным тоном городского сумасшедшего поведал:

- Понимаешь, Ромка, я завис. 

- Что, комп не грузится? Так попроси ребят из техподдержки зайти. После Радика у нас теперь отличная команда. 

- Да при чем тут компьютер! Кажется, я застрял в сегодняшнем дне. Понимаешь, я знаю все, что ты сейчас скажешь, все, что произойдет.

- Эка невидаль. Я тоже догадываюсь. Мы друг друга знаем, чай, не первый год. А вот у тебя, похоже, зимняя депрессия, друг мой. Пройдёмте, больной!

- Вот! - зашептал Жданов театральным шепотом, тараща глаза. - Вот! Сейчас я спрошу: на флюорографию? А ты ответишь что?

- Как что? Ясно же: сначала - в реанимацию!

- Что и требовалось доказать. Пойдем, конечно, поговорим, только, боюсь, уже никакая реанимация не поможет… В морг - значит, в морг...

В конференц-зале Ромка все пытался вырулить на подробности вчерашней ночи, но Андрею уже совсем не хотелось ни разбалтывать Катину тайну, ни проводить жуткие параллели с подлецом Денисом, ни выслушивать от друга, что все мерзавцы одинаковы. И вообще - сначала надо из временной петли выбраться, а потом уже думать, что делать с Катей. Ведь так? 

- Ром, погоди, послушай. Понимаешь, дело в том, что я все это тебе уже рассказывал. Вчера. 

- Когда это? Мы вчера ночью не созванивались.

- Да нет. Для меня просто этот день повторяется. Во всех деталях. Заново.

Ромка присвистнул, посерьёзнел, потрогал Жданову лоб тыльной стороной ладони, уселся на краешек стола, скрестил руки на груди.

- Так, все. Я понял. Кончай придуриваться, директор. У тебя уже от бурной личной и рабочей жизни крыша едет. Перебрал вчера?

- Если бы!

- Галлюцинаций не было? Мальчики там кровавые в глазах… Или - в твоём случае - девочки... очкастые… 

- Малиновский, прекрати! Спал как младенец.

- Ага, значит, ночь удалась? Ну, конечно, могло ли быть иначе на моей волшебной кроватке. Она любую Квазимоду в красотку преобразит. А если ещё перед этим глотнуть божественный спиртовой эликсир…

- Ну хватит! Говорю же - у меня День сурка, и мне сейчас не до твоих дурацких шуточек! Я второй день подряд проживаю один и тот же день. Не веришь? Так я тебе докажу!

- День сурка? Как в том кино? Очень милый фильм. Тебе слава Билла Мюррея покоя не даёт? Его герою пришлось изрядно попотеть, чтобы оттуда выбраться. Буквально переродиться как личность!

Малиновский участливо похлопал друга по плечу.

- Ну все. Готовься, Жданов. Тебе предстоит духовное перерождение и долгое и мучительное покорение дамы сердца.

- Мне не до смеха, Малиновский!  Я действительно застрял! Вот смотри: ты думаешь, что мы вместе летим в Прагу? А на самом деле позвонят из банка, потребуется срочная встреча, и мне придется остаться, а вы с Кирой полетите вдвоём. 

- Ого, это ты здорово придумал! С Катюшкой хочется побыть наедине, да? Элегантно. Смело. Только вот жениться на Кире все равно придется, ты хоть это понимаешь?

- Я придумал? Малиновский, ты что, мне не веришь? Тебя какая Кира укусила? Говорю же - из банка позвонят.

- Ну-ну. Из банка, значит.

- Хорошо. Узнав, что вы с Кирой уезжаете, а мы с Катей остаёмся,  ты сегодня подготовишь для меня пакет с открытками и подарками и в спешке оставишь его на своем рабочем столе.

- Жданов, я, конечно, тебя очень люблю… как друга, разумеется. Но чтобы дарить тебе открытки и подарки? Это уже перебор.

- Малина, ты болван? Открытки не для меня! Для Кати. И письмо ещё. Вроде инструкции. Редкая гадость.

- Не понял.

- Ты оставишь для меня пакет. А я об этом знаю ещё до того, как тебе придет это в голову. Ферштейн?

- Йа, йа, натюрлих. Андрюха, в что происходит? Ну, если ты и раньше бывал похож на буйнопомешанного, то я-то всегда был образцом оптимизма, пофигизма и здорового цинизма. Но почему сейчас у меня такое чувство, что и я теряю почву под ногами?

- Не боись, друг. И тебя вылечат, и меня вылечат…

- Слушай, - хрипло выдавил Малиновский после небольшой паузы. - а что если посоветоваться со специалистом?

- С Биллом Мюрреем?

- Да нет, с Леонидом Израилевичем. Помнишь, он Киру два года назад вытягивал после…

- А, с психиатром? Думаешь, поможет?

- Если не он, то кто? Профи номер один в Москве. 

- И что, прямо сейчас вот так все бросить и поехать? Мне скоро в банк надо. 

- Для начала позвоним.

Леонид Израилевич подошёл сразу же.
Был бодр, доброжелателен, отзывчив. Договорились, что Андрей заедет к нему во второй половине дня, после визита в банк. "Может, и к лучшему, - эгоистично пронеслось в голове у Андрея. - Катя не будет кусаться, кричать, что для меня люди - пустое место. Отойдет, успокоится, и вечером мы поговорим нормально".
Дальше все шло как по накатанной: звонок из банка, скандал с Кирой, трогательные утешения Кати… Позвонил с дороги, предупредил Катю, что заедет ещё в одно место, Кабаеву задерживать не просил. 

- Андрей Палыч, вам тут прислали…

- Катюша, потом обязательно обо всем поговорим. Прошу вас, что бы ни случилось, не унывайте и не теряйте присутствия духа. Все обязательно будет хорошо. - внезапно добавил Андрей.

- Рада, что вы сейчас в таком настроении, а то утром вы были весь на нервах…

- Я просто провел одну удачную встречу и очень надеюсь,что сейчас меня ждёт другая, не менее удачная. Она решит все мои, а значит, и наши проблемы.

- Андрей... Палыч, звучит загадочно!

- Все будет в порядке, Кать. Вернусь - поговорим. Все, я уже подъезжаю. Пока!

Седой грустный доктор Леонид Израилевич Циммерман, светило в области психиатрии, внимательно осмотрел больного, долго говорил с ним обо всем на свете, задавал самые разные вопросы - от того, как называется четвертый палец руки, до того, какое отчество у охранника "Зималетто" и какого цвета занавески в гримёрке у Милко. Задумчиво теребил бороду, поглядывая на Андрея. Наконец пробормотал:

- Нет, никаких отклонений я тут не вижу. Конечно, стресс, недосып, взрывной темперамент, нарциссический комплекс…

- Что, простите?

- Ничего-ничего, стандартный набор московского президента компании, ничего сверхъестественного. Вот только…

- Да? - с надеждой ухватился Андрей.

- Скажите, нет ли у вас в жизни прямо сейчас некоей неразрешимой ситуации? Когда вы не знаете, как поступить, и просто плывёте по течению? Может быть, вам надо поговорить с кем-то, а вы все откладываете этот разговор?

Андрей прикрыл глаза, усмехнулся. Поговорить? Перед глазами мелькали, сменяя друг друга, картинки. Отец. Кира. Катя. Совет директоров.  Отчёт. Свадьба. Катя. Да уж, калейдоскоп тот ещё! 

- Эээ, ну да, последние несколько месяцев несколько напряжённые, и  мне действительно надо будет поговорить с несколькими людьми, но позже. Не сейчас.

- Вы уверены? Может быть, пора? 

- Неужели вам это виднее? - не в силах скрыть подступающее раздражение, пробормотал Жданов. 

- Видите ли, решать, конечно, вам, но… Раз вы попали во временную петлю - или у вас такое чувство, в данном случае это неважно - это может означать некий непроработанный сценарий, нечто, что вам необходимо разрешить, иначе не получится двигаться дальше. Вы зависли, и надо "разблокировать" этот механизм. Если угодно, это ваш шанс всё исправить.

- Но почему именно сегодня?

- А вот это уже точно виднее вам, Андрей Павлович. Думайте, анализируете, сопоставляйте. Если вы и вправду угодили во временную петлю, то времени, голубчик, у вас впереди предостаточно.

Жданов вышел на улицу и вытер снегом лицо. Ощущение было, словно разгружал вагоны несколько часов кряду. Что за чушь молол этот достопочтенный профессор, уму непостижимо! А ведь прием его стоит денег, и немалых.

Размышления Жданова прервала трель мобильного. Звонил Малиновский.

- Андрюха, ну ты как? Что сказал врач?

- Ничего особенного, я вроде должен с кем-то поговорить по душам, чтобы разорвать петлю.

- И всё, так просто? Так давай поговорим, делов-то!

- Увы, ты и так все обо мне знаешь. Ничего нового.

- Ясно. Слушай, а ведь ты был прав - я и правда подготовил пакет с инструкцией и забыл его на своем столе! Меня отвлекли. Но не волнуйся, я позвонил Кате и, убедившись, что тебя ещё нет на месте, набрал Шурочку и строго велел ей пакет спрятать.

- Шурочку? Да ты с ума сошел!

- Почему, я ее знаю, она нелюбопытна. Кстати, Катя странная какая-то. 

- В каком смысле?

- Ну не в обычном, не как всегда, а ко всему ещё и… напряжённая, что ли. Мне кажется, она была не рада моему звонку.

- Конечно, ты же отвлек ее от отчёта, - бойко ответил Жданов, но внезапно что-то неприятно кольнуло в груди.

Быстро свернув разговор, он поспешил в офис.

Но Кати там уже не было.

0

10

========== Часть 3 ==========

        Конечно, уже конец рабочего дня, но ведь Катя должна была его дождаться. Должна! Они же договаривались. Почему она так с ним поступает! 

Зато в приемной почему-то все ещё восседала Клочкова - и домой пока явно не собиралась. 

- Вика, дорогая, а ты не знаешь, где Катя? - поинтересовался он обманчиво сладким голосом, в котором внимательный наблюдатель уловил бы раскаты постепенно приближающегося грома.

- Так это… Ускакала Пушкарёва твоя, вместе с Виноградовой. 

- Юлиана заходила? Давно? А почему она не дождалась меня? - затаенное рычание уже спешило прорваться наружу.

- Да уж пару часов назад. А  ты бы меня попросил, Андрей - я бы её и задержала. Ведь Юлиана - давняя подруга Киры, ну и моя, естественно, мы люди одного круга, одних интересов, сам понимаешь. Всегда есть что обсудить. А что ей в компании Пушкаревой делать - вообще непонятно. 

- Идёт подготовка к показу. Юлиана выясняла с Катериной финансовые вопросы. А ты, очевидно, не в курсе - зачем забивать очаровательную головку лишней информацией, правда? Но куда они ушли так рано… вместе? 

- Так Катерине твоей закон давно не писан. Возомнила себя главной, пока начальства нет, и делает что хочет. В туалете тут на меня обзывалась, угрожала Юлианиным зонтиком… Подумаешь, плохое настроение, босса рядом нет - значит, все можно? Гнать тебе ее давно надо, Андрей, она ведёт себя неадекватно! Я одна, так и быть, со всем справлюсь.

Из всего потока Викиной болтовни Андрей выловил фразу "плохое настроение".

- Виктория, по-моему, ты переутомилась и нуждаешься в срочном отдыхе. А  я пока подумаю о присуждении тебе звания "Работник года". Но прежде чем ты уйдешь, ответь, пожалуйста, ещё на один вопрос: Катя была чем-то расстроена?

- А я почем знаю? Металась по туалету как фурия, даже разрумянилась. И Юлиана ее утешала, значит. Ничего себе обсуждение финансовых вопросов… Я уже в туалет, что ли, не могу зайти без опасности для здоровья? Оборзела Пушкарёва твоя, и неспроста, знаешь ли: сперва Кира ее на обед в "Ришелье" приглашает, теперь вот Юлиана с ней носится как с писаной торбой. Ну, вот и решила она, что теперь большая начальница и может отрываться на униженных и оскорбленных вроде меня… А ведь я работаю лучше всех, ну сам посуди - уже никого нет, ни Пушкаревой, ни бабсовета этого, одна я торчу как дура...

- Стоп! - заорал Жданов. - Какая Кира? Какой обед?

- Какой-какой, обыкновенный. В "Ришелье". Вкусный, наверное. Мне же в последнее время никто ничего не докладывает. Все только орут, орут! - Клочкова шмыгнула носом и закатила глаза.

- Зачем Кира пригласила Катю на обед? 

- Говорю же - не знаю. Ее, а не меня! Как, как такое вообще возможно? Мир сошел с ума!

- Ладно, Вика, спасибо за информацию. Ступай себе с богом, пока я добрый, - внезапно миролюбиво пробормотал Жданов, желая поскорее остаться одному и осмыслить услышанное.

- Андрей…

- Иди, говорю, пока я не передумал. И завтра чтоб была на работе вовремя.

- Буду как штык! А насчёт Пушкаревой - ты это, прими меры…

- Виктория!!!!

- Все-все, ухожу, - Клочкова попятилась бочком к двери, быстро ее захлопнула, засобиралась и наконец испарилась.

Андрей выдохнул и задумался, какие же, в самом деле, меры принять в отношении Катерины.   

Что случилось? В каморке было оглушительно пусто. Убежала, не предупредив.

Убежала? Или сбежала? Была расстроена? Возможно, Юлиана ее утешала? Подвезла домой?

Наверное, это из-за Киры. Да, совершенно точно. Что такого она Кате наговорила? Обвиняла ее? Выпытывала подробности о его, Жданова, личной жизни? Вероятно, у Кати после такого "душевного" обеда прорезалось чувство вины, помноженное на угрызения совести, и она в очередной раз решила, что все кончено. И ведь он искренне уже второй день подряд писал ей утром в открытке, чтобы она забыла о прошлом и ничего не боялась, но что-то… или кто-то?... вернул эти страхи с новой силой…
Андрей дёрнул головой и набрал Катин сотовый. Тишина. Тогда он позвонил Юлиане. Она ответила почти сразу, говорила преувеличенно бодро и беззаботно.

- Андрюша, привет. Не волнуйся, все вопросы мы с Катей сегодня решили. И не ругайся, пожалуйста, это я увезла твою самую ценную сотрудницу. Ей стало очень нехорошо, видимо, резко упало давление. Заездил ты совсем девушку, Жданов. Нехорошо! Катерину надо беречь, ещё месяц в каморке - и вообще неизвестно, что с ней станет, поверь мне. Так что она уже дома, спит, наверное. Завтра получишь свое сокровище в целости и сохранности. 

- Юлианочка, спасибо тебе! Скажи, а Катя ничего не говорила… Она ничем не была расстроена?

- Да вроде нет… Ну все, Андрюша, мне пора. Ни о чем не переживай, твоей помощнице надо отдохнуть. Тебе, кстати, тоже. Завтра ещё заеду, все обсудим, все будет в порядке. Чао!

Положив трубку, Жданов на автомате надел пальто, вышел из здания, сел в машину. Разговор с Юлианой его вроде бы успокоил. Надо ехать домой и ждать звонка Киры. Так, кажется? 

И вроде бы и поехал он домой, да только сам не понял, как  оказался... у Катиного дома. В окнах горел свет. Повинуясь внезапному порыву, он набрал Катин домашний номер. Подошла ее мама и суетливо несколько раз повторила, что Катюша спит. 

"Врёт. Катя не хочет со мной говорить" , - пронеслось в голове у Андрея. 
На автомате он вышел из машины, захлопнул дверь, подошёл к подъезду. 
Зачем? Что он ей скажет? Как будет объясняться с родителями? Почему он не даёт Кате покоя даже на ночь глядя? 
С другой стороны, что он вообще здесь делает, зачем приехал? Ведь ясно же: Катя плохо себя чувствует, хочет отдохнуть. А ему надо домой, ждать звонка невесты. Что его-то так беспокоит и заводит? 

Внезапно дверь открылась, и на улицу вывалился щуплый очкастый юноша, до странности напоминающий не то Шурика из фильмов Гайдая, не то саму Катю. Он посмотрел на Жданова, и внезапно его рассеянный взгляд сменился на неприязненный, более того - могло бы показаться, что он полон ненависти, если бы такое предположение не было слишком диким, ведь они виделись первый раз в жизни. 

Что-то буркнув, парень поправил шапку и быстро удалился.

Андрей вернулся в машину. Надо было срочно все обдумать, сопоставить, разложить по полочкам, но вместо этого он прикрыл глаза и задремал.

Ему снилась Катя - холодная, яростная, как вчера. Во сне он пытался ее обнять, но она вырывалась, ускользала, обдавала холодом, язвительно улыбалась, словно издевалась над ним, словно видела его насквозь, словно… Словно больше ему не верила. Внезапно он увидел ее глаза - очень красивые, карие, с длинными ресницами, но полные такой боли и отчаяния, что ему стало дурно. Во сне он схватил Катю за руку, но услышал: "Ты делаешь мне больно"...

И снова резкий звук мобильного. Кира.
- Да, Кира. Нет, ещё не дома. В пути. Ну хочешь - перезвони через полчаса, убедишься. Что? Очень, очень рад, что долетели нормально. Мареку привет. Да, кстати, скажи, пожалуйста, ты сегодня приглашала Катю на обед? Что? Господи, да нет, ничего она мне не говорила, и женсовет тоже, это твоя подруга Викуся проболталась. Скажи, пожалуйста, вы нормально поговорили? Ты на нее там не кричала, ну вот как на меня сейчас? Почему спрашиваю? Ну, просто ей стало сегодня нехорошо… Что меня волнует? Ну, физическое состояние ценных кадров волнует, безусловно. И твое состояние, Кирочка, конечно, тоже. Ну что ты. Все в порядке. Давай ещё созвонимся, как доеду до дома.

     Прежде чем завести машину, Андрей взглянул на Катино окно. 

     Там горел свет.

     Жданов бездумно поколесил по вечерней Москве, но наконец припарковался, поднялся к себе, ещё раз поговорил с Кирой, выпил стакан виски. 

    Долго ворочался, наконец задремал, во сне почему-то увидел того очкастого парня, которого встретил у подъезда Катиного дома. Парень смотрел на него серьезно, с осуждением и злостью, и говорил: "Оставь Пушкарёву в покое, понял?" Что за дичь. Кто такой этот молокосос? А может… Жданова прямо во сне прошиб холодный пот. Неужели это тот самый коварный Николай Зорькин, которого они с Ромкой так боялись? Но почему он так зол? Бред какой-то. 

    Мысль промелькнула и исчезла, а парень все преграждал ему путь к Кате… А ведь ему так надо было поговорить с ней! Да и просто обнять ее, потрясти, вернуть ту, прежнюю, теплую… Но ничего не получалось, она все ускользала и ускользала, а условный Зорькин все наступал и наступал... Закончилось все дракой с этим странным пареньком. 

     Видения сменяли друг друга, были беспокойными, сумбурными. Потом Жданов наконец крепко уснул, так ничего не поняв и не придумав. В конце концов, если верить доктору Циммерману, впереди у него уйма времени!

      Во всяком случае, ещё один день точно есть, понял Жданов, проснувшись наутро на фиолетовых простынях.

0

11

========== Часть 4 ==========
         
        - Ехал Грека через реку,
- Видит Грека - в реке рак.
- Сунул Грека руку в реку - 
- Рак за руку Греку "ЦАП!"

Почему-то на нервной почве Андрей любил повторять скороговорки. Он откинулся на подушку, прикрыл глаза, начал медленно дышать.

Думай, Жданов, думай. Это как головоломка. Или компьютерная игра. Причем облажаешься - летишь в пропасть. Сопоставляй факты, анализируй. 

Интересно: хоть вчера и выпивал, во рту - никакого привкуса. Регенерация? А если… если, скажем, делать на теле небольшие зарубки? Мол, сколько дней прошло? Как в тюрьме? Помнится, герой фильма тогда застрял надолго… 

Что-то важное сказала в самый первый, исходный день Катя: "Для вас люди - пустое место". Это было сказано очень резко и не очень понятно к чему. Вроде к тому, что он просил задержать Кабаеву, а у нее свои дела. Но Катя никогда так раньше не отвечала… 

Ещё что-то важное сказал вчера психиатр. Чтобы выйти из петли, надо распутать некий клубок. Ну да, ты заврался, Жданов. Совсем заврался. Но почему именно сегодняшний день? Думай…

Ещё Клочкова… что там было? Обед с Кирой? И потом Катя плакала, ее Юлиана утешала, они ушли? Но по телефону Катя говорила вполне нормально, а это было уже после обеда…
Загадочные существа эти женщины.

Андрей покачал головой, встал и прошел на кухню. Кира в элегантном наряде, уже готовая к выходу, стояла к нему спиной и размешивала кофе. 
Его невеста. Через сколько свадьба - через пару месяцев? И почему при одной мысли об этом тошнит? Токсикоза ведь у него быть не должно… что за дурацкие шуточки. А ведь когда-то Кира была солнечной, смеющейся девочкой, все в нее влюблялись, как и он… Во что он её превратил? Или не он? Почему она так изменилась? Постоянный контроль, ревность, подозрения… Когда все закончилось?

Но ведь и ты, Жданов, не без греха. Как ты себя ведёшь? Приходишь к ней из другой постели, все скрываешь, свадьбой демонстративно не интересуешься… Разве она заслужила это? Вы столько лет были вместе… Или ты используешь ее - тогда, с предложением в обмен на голос? Сейчас - в ожидании злополучного совета директоров? Да нет, с предложением вроде бы так все совпало, он действительно любил Киру - или думал, что любит… Это отличная партия, мама так рада, да и деньги к деньгам… Тьфу! 

Ну что там говорил Циммерман? Поговорить начистоту? Разобраться? Ох, а ведь это только верхушка айсберга… Ложь,как шелуха, наросла слоями, сходить будет постепенно… 

Жданов, ты ведь хочешь сделать это только потому, что застрял во временной петле? Приперло к стенке? 
На самом же деле ты не привык долго думать о других, только о себе - и вот сейчас твоё сочувствие к Кире вызвано опять заботой о себе любимом? 

И всё же - почему он застрял именно в этом дне? Ведь, наверное, это шанс предотвратить нечто непоправимое? И при чем тут Кира? Хотя, конечно, свадьба с Кирой вещь сама по себе и правда непоправимая, но почему именно сегодня?

Кира изящно повернула голову, внимательно посмотрела на Жданова и прищурилась. 

- Проснулся? Доброе утро. Андрей, надеюсь, ты собрал чемодан?

Ну что, Жданов, сыворотка правды уже действует? Пробуем говорить начистоту? Надо же с чего-то начинать. Пусть с малого. Вряд ли, конечно, с ходу получится, но… дубль первый.

- Привет, Кира. Нет, не собрал.

- Как? А почему, позволь спросить? О чем ты думал, вылет же сегодня днём?

- Дело в том, что я никуда не лечу. Летите вы вдвоем с Ромкой. Меня задержат в Москве срочные дела.

- Ну конечно, кто бы сомневался! И как их зовут? Точнее, ее?

- Кира, успокойся, пожалуйста, и выслушай меня. Это дикая история, трудно поверить, но я заранее знаю, что произойдет дальше, потому что застрял в этом дне. Поэтому я знаю, что сегодня позвонят из банка и потребуют моего присутствия, это очень важно.

Кира нервно рассмеялась.

- Да, Жданов, ты превзошел сам себя. Совсем меня за идиотку держишь? Этот день сурка ты, очевидно, организовал себе сам. Возможно, тебе кто-то помог.

- Не веришь? Ну хорошо. Сегодня по пути мы встретим соседа, адвоката. А когда поедем на машине, нам под ноги кинется какой-то чокнутый, чудом избежим аварии.

- Ага, а через десять секунд я уроню чайную ложку. Андрюша, скажи своей даме сердца, пусть даст тебе успокоительное. Не надо так стараться, выдумывать небылицы. Не хочешь ехать в Прагу - оставайся, кто тебя неволит. Я на работу. Поезжай сам.   

- Кира!

Воропаева подняла ладони вверх, вылетела в коридор, быстро собралась, схватила собранный вчера чемодан и хлопнула дверью.

Да уж, начало положено, ничего не скажешь. Первый блин комом. Ну, правду говорить тоже нужно уметь. Особенно такую… неправдоподобную.
Надо срочно ехать в офис, пока Кира там всех не убила. В первую очередь - Катю. 

Тут Андрей расплылся в непроизвольной глупой улыбке и заторопился.

По дороге встретил соседа-юриста, машинально кивнул.

В машине он снова задумался о делах своих скорбных… и совершенно забыл про того психа, который, как всегда, был начеку и своих планов менять не собирался. 

Шум, визг тормозов… Авария. 
Мало того что он сбил этого чокнутого, так ещё и сзади врезалась машина. К счастью, все живы. Но милиция, ГИБДД, скорая, страховая компания… 

Позвонил Кате. 

Она жутко перепугалась, тут же прибежала в чем была, без пальто,  на место аварии, осмотрела его лоб… 

- Пустяки, Катюш, простая царапина. 
А сам схватил ее за руку и почувствовал, как что-то больно сжалось в груди. Вот сейчас она такая вся распахнутая, открытая, женщина-ребенок, вся навстречу ему. Конечно, эта железная леди, этот забайкальский характер, этот стержень сидят в ней глубоко, но сейчас она не замкнулась,не строит гримасы, не обдает мертвым холодом. Как бы ее уберечь, не обидеть?

Жданов, ты второй раз за день думаешь не о себе, а о своих женщинах. Да, день сурка явно идёт тебе на пользу. Ну и авария тоже, конечно. 

А вот и вторая женщина, летит со всех ног. Кира. Смотрит на Катю, хмурится.
Катя отпрянула и достала из кармана кофты звенящий мобильный. Отошла в сторону.

- Андрей, что случилось? 

Кира смотрит слегка безумными глазами на него, потом на несчастного, которого уносят на носилках врачи скорой…

- Так то, что ты говорил утром,это… Правда? Ты знал, что так и будет? Что тебе под колеса бросится человек?

В этот момент подбегает Катя, взволнованно размахивая телефоном.

- Андрей… Палыч, звонили из банка, они требуют, чтобы именно вы подъехали к ним сегодня, очень важно.

- Да-да, Катенька, я понял, спасибо. Поездка в Прагу отменяется. Может, это и к лучшему, учитывая аварию. 
Пожалуйста, скажите им,что я подъеду, но позже - когда разберусь с аварией, дождусь всех. Возвращайтесь скорее в офис, не то замёрзнете.

Катя кивнула, с трудом заставила себя повернуться спиной и побежала в здание.

Кира закрыла рот рукой и округлила глаза.

- Андрей…

- Кирюш,пожалуйста,успокойся. Поезжайте спокойно с Ромкой в Прагу, а мои странности, надеюсь, прекратятся. Нам надо будет с тобой обязательно поговорить, во всем разобраться, да только, боюсь, не сейчас…

Кира заторможенно кивнула, в глазах ее был ужас и страх.

- Если честно, сегодня утром я решила, что ты все это придумал специально, чтобы меня бросить. Но это слишком странно даже для тебя. Я прекрасно вижу, что творится неладное, и я так надеялась, что в Праге мы наконец со всем разберемся…

- Значит, разберемся в Москве. Рано или поздно. Иди, собирайся. Только родителям не звони, не пугай.  Позвони, как доедете.

В этот момент наконец приехала ГИБДД. Кира помахала Андрею рукой и вернулась в "Зималетто".

Разборки с аварией заняли полдня. Андрей наотрез отказался ехать в больницу, несмотря на подозрения на сотрясение мозга. В процессе созвонился и с Малиновским. 

- Ромка, не волнуйся, все нормально со мной. Да вот, разбираемся. Слушай, Ром. Как ты уже понял, вы с Кирой едете в Прагу вдвоём…

- Палыч, ну тебя ни на минуту без присмотра оставить нельзя. Вот уже и ДТП. Весь офис на ушах, волнуются. Даже ехать без тебя теперь боюсь - что ещё ты здесь натворишь?

- Придется мне, Малиновский, справляться без твоего чуткого руководства. 

- Не боись, друг, я тебя так не оставлю, позабочусь о тебе даже на расстоянии. Хотя о тебе, конечно, Катюшка позаботится, у нее от волнения и так косички дыбом...

- Кстати, насчёт Кати… Если ты купил для нее подарки и открытки, это хорошо. Только, умоляю, не пиши ничего. Вообще ничего. Дальше я все сам, лады?

- Не понял. Что, наш план отменяется? Жданов, у тебя что, после аварии последние мозги отшибло? Ты же сам признавался, что никогда за женщинами толком не ухаживал и открытки им не писал. 

- Да нет, ничего не отменяется. Весь план в силе. Но слова должны быть мои. 

- Сам с усам… А ты точно в состоянии сам хоть что-то после ДТП? Не переглючит тебя?

- Малиновский, ты следи, чтобы тебя не переглючило. Давай там, собирайся аккуратно и следи, чтобы на рабочем месте после твоего отъезда было чисто. Никаких улик, никаких следов преступления.

- Андрюха, ты что несёшь? Может, все же в больничку, провериться на сотрясение?

- Все нормально со мной! Сейчас ещё со страховой разберемся - и в банк. А вам с Кирой - удачной поездки. Ну всё, бывай. 

А дальше все было как в тумане. Долго ещё возился на месте аварии. Еле успел в банк, обо всем там договорился, но потом сильно закружилась голова и затошнило. Пришлось всё-таки ехать в больницу, оказалось сотрясение мозга, и его уговорили остаться в стационаре на ночь. 

Абсолютный покой.
Несколько звонков, пока телефон не разрядился. 
Кате в офис - тишина.
Виктории в приемную - тишина.
В офис на ресепшн - тишина.
Кате на мобильный - вне зоны доступа.
Роме на мобильный - вне зоны доступа.
Кире на мобильный - ответила немедленно. Успокоил как мог. Если и расставаться с Кирой, то точно не сейчас. Не так.
Мобильный разрядился.

Откинулся на подушку. Закрыл глаза. Как там Катя? Удалось ли ему сегодня изменить хоть что-то?
А может, авария - то, что  и было нужно? Сменить обстановку, выйти из порочного круга? Получить удар по башке? 
Как там у Шекспира?
"Порвалась дней связующая нить -
Как мне обрывки их соединить?"
Перед глазами снова - странное видение.
Катя лежит на полу в его кабинете, свернувшись калачиком, в утробной позе. Ее вещи разбросаны, на столе - графин с водой. На полу… что же на полу? Перед глазами все расплывается.
Заходит медсестра, улыбается, даёт таблетки.
Он выпивает и проваливается в полузабытье. 

Наутро просыпается абсолютно здоровый. На фиолетовых простынях. Или они все же лиловые?

0

12

========== Часть 5 ==========
           
Дальше была череда каких-то муторных, мучительных дней, когда Жданов на ощупь, методом проб и ошибок, пытался вырваться из этого порочного круга. Он чувствовал себя то сапером, крадущимся по минному полю, то канатоходцем из песни Высоцкого. Порой впадал в депрессию и напивался, порой, напротив, преисполнялся какого-то отчаянного веселья, "у бездны на краю", и с молодецкой удалью, диким авантюризмом и бесшабашностью начинал все сначала. Эх, была - не была!

Он словно бродил… не в потёмках, а в полутьме. Или плавал с закрытыми глазами. И периодически натыкался на препятствия. Наверное, он уже интуитивно чувствовал, почему застрял именно в этом дне, но не решался до конца себе в этом признаться. 
Ведь, периодически выныривая, чтобы набрать воздух, и пытаясь проанализировать ситуацию,  он выдвигал здравые идеи, но сложить два и два никак не удавалось. И он снова плыл вслепую, врезаясь в рифы и задыхаясь.

Нет, конечно, на один сакраментальный вопрос, заданный в свое время Малиновскому, он теперь мог ответить совершенно точно. "Кира - та ли это женщина, рядом с которой я хочу прожить всю жизнь?". Увы, нет. Эмоции от ежедневного пробуждения у нее дома были весьма показательны. Если бы день сурка застиг его в собственной квартире… Тоже, конечно, ничего хорошего, но дома, как говорится, и стены помогают. А в квартире Киры он так и остался гостем. 

Безусловно, окончательно убедиться опытным путем в том, о чем он давно догадывался,  практически накануне свадьбы было нелишне, но Жданов уже понял: он застрял не из-за этого. И если бы накануне поехал к себе, то точно так же застрял бы и там. 

Почему? 

Да потому что миссия рядового Жданова - что-то изменить именно в ходе этого дня.

А что именно в этот день пошло не так, как раньше?

Как гласит принцип бритвы Оккама, отбрось все  лишнее, и простейшее непротиворечивое объяснение окажется единственно верным.

Так вот. Совершенно очевидно, что во второй половине дня совершенно другой стала Катя. И причина тому - не Кира, как он думал раньше, не Вика, не Юлиана, не Милко, не Кабаева, не рептилоиды и не инопланетяне. Причина тому - он сам.

Как дошел он до мысли такой? 
Элементарно, Ватсон. Катя кричала именно ему, и обвиняла - его, и уворачивалась - от него, и плакала - из-за него. И было ей очень плохо, а он, как последний чурбан, этого в упор не видел - или не хотел видеть. И ни в коем случае не принимал на свой счёт. 

Андрей то пытался объясниться утром с Кирой, а потом выслушивал по телефону причитания Маргариты о том, что обидел девочку, то, наоборот,чтобы набраться сил и минимизировать потери, молча несся в офис, стараясь по пути не сбить все того же безумного горемыку, но каждый день пытался втолковать лучшему другу Малиновскому эту нехитрую идею. От вывода, который напрашивался, бросало в дрожь. 

- Ромка, а если Катя заглянула в пакет и прочла твою инструкцию?
 
Поскольку в момент обсуждения Ромка был  ещё ни сном ни духом насчёт инструкции - вдохновение его озаряло позже, в отсутствие Андрея, да и вообще вся эта ситуация с днём сурка и ждановским помешательством казалась ему, конечно, какой-то выморочной и нереальной, - то он должного значения тревогам друга не придавал. Лишь неизменно направлял к психиатру, у которого Андрей уже был. 

- Согласен, Катя не должна ничего узнать, тогда весь план насмарку, да и месть женщины может быть страшна. Да успокойся ты, Палыч, ничего она не узнает, я все понял, буду аккуратнее. Ты, главное, с Кирой помирись, проблемы с Зималетто нам сейчас совсем ни к чему. Вспомни волшебную мантру: Воропаев - акции - свадьба.

- Не хочу я с ней мириться, Малиновский, да пойми ты! И жениться не хочу. 

- Здрасьте, приехали. Это что, из-за Пушкарёвой? Знаешь, Палыч, ты играй, да не заигрывайся, правила игры не забывай.

Эти слова Малиновский цедил жёстко, без тени улыбки, а в глазах неожиданно появлялся неприятный холодный блеск.

Андрей вздыхал и понимал, что тот все равно поступит по-своему. Потому что не верит Андрею, считает его слова блажью. И боится за компанию и за свое место в ней. И даже когда казалось, что он внял мольбам, все равно все шло не так.

Правда, был момент, когда Андрей усомнился, что все дело именно в дурацком послании Малиновского. Потому что один раз Катя его точно не прочла, но день сурка все равно повторился.

- Андрей Палыч, вам тут прислали…

- Что прислали, Катюш? - набравшись храбрости, решил переспросить Жданов и замер. Он уже заранее знал ответ. 

- Такой пакетик красивый, праздничный, яркий, и написано: "Спасти рядового Жданова". Шурочка у Романа Дмитрича на столе нашла, наверное, Федя перепутал…

Жданов похолодел, вытер лоб и судорожно затараторил:

- Катенька, нет, нет, это Роман Дмитрич все перепутал, это шутки у него такие, видите ли, я ему проспорил… В общем, неважно. Катенька, умоляю, не трогайте его, там бомба… Замедленного действия. Лучше уберите в шкаф или отнесите назад в кабинет Романа Дмитрича и спрячьте там. Вернётся - убью. Или прямо сейчас по телефону убью.

- Хорошо, Андрей Палыч…

- Скоро буду. 

Андрей выдохнул, сжал руль и помчался в офис. Катя была нежная и теплая, мило беседовала с Кабаевой, а потом он подвез ее до дома, долго целовались в машине…

А наутро все сначала. 

Он не сразу понял почему. Интуитивно все равно чувствовал, что именно в инструкции "собака зарыта". И, что самое страшное, ему никак не удавалось нормально поговорить с Катей после возвращения из банка все последующие дни.

После банка спешил в офис. Каждый день звонил Юлиане и переносил ее визит на завтра, чтобы она Катю не увезла. Пытался уговорить Катю поехать в банк вместе с ним, но она возражала: все в разъезде, и Кира Юрьевна, и Роман Дмитрич, кто ж на хозяйстве останется?

Дело в том, что каждый день проходил хоть и очень похоже, но все же чуть по-разному: тысячи или миллионы различных случайностей складывались в причудливую мозаику, и в итоге Андрею фатально не везло. Он сам невольно немного менял этот день своими действиями. То он на обратном пути из банка заходил в торговый центр взять с собой еды или купить Кате цветы, и в результате, когда он звонил с дороги Кате предупредить о пакете, она не брала трубку; то, наоборот, он спешил и звонил раньше обычного - и Катя не заговаривала о пакете, а сам он не решался; пару раз он пытался срезать дорогу в Зималетто и выбирал другие маршруты, но застревал в пробке; когда же он возвращался наконец в офис, туда приезжал Валерий Сергеевич собственной персоной и увозил Катю, а иногда рядом с ним даже возникал тот самый щуплый очкарик, таки оказавшийся великим и ужасным Зорькиным; или же и того хуже -  сама Катя бесследно исчезала из Зималетто и не выходила на связь.
 
Потом Жданов безрезультатно названивал Пушкарёвым, пил, крушил кабинет, орал на всех, поносил последними словами Малиновского, даже разок летал в Прагу, чтобы настучать тому по голове, дрался с какими-то отморозками… а наутро все снова было фиолетово.

А между тем каждый день он все больше скучал по Кате, все больше чувствовал, что им необходимо быть вместе - и говорить, и молчать, и...

Вот почему каждое утро Андрей ждал встречи с Катей все с большим волнением и нетерпением, обнимал ее все крепче, заправлял ей пряди волос за ушко, покрывал поцелуями ее лицо, не в силах остановиться, отчаянно прижимал к себе, как в последний раз. Так и стояли в его кабинете, обнявшись, несколько минут.

Катя теряла свою детскую восторженность, смотрела на него потрясённо, с некоторой тревогой.

- Андрей, что с тобой? Ты будто не видел меня очень давно.

- Да, Катюш, я страшно соскучился, просто не представляешь как. 

- Ты какой-то другой сегодня. Словно стал старше лет на пять. Взгляд другой, какой-то глубокий, изнутри и насквозь. Как будто ты что-то такое знаешь… 

Андрей вздрагивал, пораженный точностью догадки, сглатывал, прижимался подбородком у Катиной макушке, улыбался.

Про день сурка рассказать ей никак не решался, но однажды попросил:

- Кать. Пообещай мне, пожалуйста, одну вещь.

- Конечно.

- Что бы ни случилось, что бы ты ни узнала, ни увидела, пожалуйста, не руби сплеча, поговори со мной. Непременно поговори. 

Катя отстранилась, пристально посмотрела на него, слегка нахмурилась. Покачала головой.

- Андрей, ты меня опять пугаешь. 

Жданов задумался: рассказывать об их с Малиновском плане сейчас, вот так, было нельзя, тем более что вдруг именно сегодня инструкция не будет самовозрождаться, а чудесным образом рассосётся. Но было просто необходимо поговорить с ней ПОТОМ. 

Поэтому он лишь снова прижал ее к себе, поцеловал в макушку и прошептал на ушко:

- Я люблю тебя.

И понял, что не врёт.

Окрылённый этим открытием, помчался к Малиновскому, однако тот, похоже, не только не разделил его радость, но ещё больше обеспокоился и даже ожесточился. 

- Мда, Жданов, спасать тебя надо, совсем крыша поехала… Потакать твоим прихотям и молча смотреть, как ты рушишь все вокруг, я не стану. В отличие от тебя, я голову терять не собираюсь. И тебе глупостей наделать не дам. 

- Ромка, все наоборот. Глупости были до этого. А теперь я буду жить своим умом. 

- Ну-ну…

Андрей стукнул кулаком по столу и хотел ещё что-то сказать, но тут как раз подоспела Катя с информацией, что его срочно ждут в банке.

Пока ехал в машине, догадался, почему даже факт "непрочтения" Катей мерзкой писульки великовозрастного кретина ничего не изменил. 

Похоже, просто уберечь Катерину от переживаний в этот день было мало. 

Предстояло поменять и кое-что поважнее.

Ведь это была инструкция, часть вторая. А есть же ещё и первая. Не письменная, а устная.

Андрей продолжал следовать разработанному ими плану. Шаг за шагом. Игрушки и открытки, фальшивый отчёт, возвращение домой, приглашение на вечеринку Волочковой… 

Итог этой мутной и лицемерной игры - бесконечные фиолетовые простыни. Лучшее наказание из возможных, на которое ты обречен.

Именно этот круг, по-видимому, и предстояло разорвать. Но легко ли это сделать в одиночку, да ещё и за один день, притом когда буквально все вокруг против тебя?

0

13

========== Часть 6 ==========
           
        Самые темные часы - перед рассветом.

        После очередного раунда успешных переговоров в банке Жданов позвонил в свой офис. Тишина. Катин мобильный тоже не отвечал, и тогда его внезапно охватило тревожное предчувствие. Хотя, казалось, бы, что может быть еще хуже? Все самое плохое уже произошло. На всякий случай набрал номер ресепшн - и был оглушен криками Маши Тропинкиной:

- Андрей Палыч! Как же хорошо, что вы позвонили! А у нас тут ЧП, а из начальства нету никого. Кате плохо, она без сознания. Скорую вызвали, с минуты на минуту должна быть. А вы где? 

Андрей вздрогнул и дрожащей рукой нажал на отбой. Да, таких изменений он явно не хотел. Похоже, сколько бы он ни бился, Кате становилось не лучше, а хуже… Господи, только бы сейчас опять не угодить в аварию и успеть, успеть!

И все-таки он опоздал. Женсовет, причитая и охая. пытался донести до него подробности. Маша постоянно сбивалась и округляла глаза. Таня Пончева вытирала слезы. Шура теребила кофту. Амура держалась за голову. Лишь Светлана была собранна и деловито излагала суть дела. Итак, Катя лежала на полу в его кабинете. Врачи скорой приехали довольно быстро, привели ее в чувство, но настояли на госпитализации. Волноваться не о чем, но так, на всякий случай. Родителям уже позвонили. Правда, в спешке ее так и увезли, ничего из ее личных вещей не взяли, надо будет потом в больницу их...

- Адрес? - одними губами переспросил побелевший Жданов, голос его был пугающе спокоен. - Я все отвезу.

Сжав в одной руке бумажку с адресом больницы, в другой - портфель, он на негнущихся ногах вошёл в собственный кабинет. Там вроде бы он не увидел ничего особенного, только графин с водой на столе, а не на привычном месте. 

Графин с водой… Похоже на дежавю. Андрей зажмурился и потряс головой. Его бил озноб. Вспомнился сон несколько дней назад. Графин с водой, Катя на полу в утробной позе… И что-то рядом, на полу… 

Открыл глаза - на полу ничего. Схватил графин, жадно отпил прямо из горлышка. Потом вылил немного воды на ладонь и протер лицо и волосы. Досчитал до десяти. Выдохнул. И заглянул в каморку.

В каморке, куда, судя по всему, в суматохе никто не заходил, на столе валялись Катина сумка и пальто с длинным шарфом. А рядом… стоял красивый пакет. С открытками и игрушками. 

На полу Жданов увидел мятые листки и дрожащими пальцами взял их, уже понимая, что это.

"Мой дорогой друг и президент!"

Малиновский, гори в аду.

Листки жгли руки, Жданов с отвращением торопливо сунул их в карман, пакет выкинул в мусорное ведро, вынес Катино пальто и сумку в кабинет и уже собрался закрыть дверь в каморку, как вдруг внимание его привлекла небольшая открытая тетрадка на Катином столе - за вещами и пакетом он ее сначала не увидел. 

Подошёл, наклонился. Почерк Катин. Буквы расплывались, словно намокли. От слёз? 

Наверное, это Катины личные записи. Возможно, дневник. Надо закрыть его и спрятать от посторонних глаз, мало ли что. Спрятать в стол? Да, так и надо поступить. 

Андрей взял тетрадку в руки, погладил и понял, что не в силах ее отпустить - словно она сейчас заменяла ему Катю, позволяла продолжить незримый диалог с ней. 

Внутренний голос твердил ему, что брать дневник и читать его очень нехорошо, но, с другой стороны, он осознавал, что дошел уже до крайней степени отчаяния и безнадеги. Терять уже было нечего. А вдруг именно в этом дневнике ключ к спасению для них обоих? Он должен прочитать его, чтобы все понять, прочувствовать и наконец-то изменить.   

Вздохнув и мысленно попросив прощения у Кати, Андрей спрятал дневник в полу пальто и засобирался в больницу.

Надо ли говорить, что он попал в пробку, а потом охранник заявил ему, что приемные часы уже закончились? Но вещи взял, обещал передать. По дороге Андрей ещё купил фрукты и воду, их тоже взяли. 

Он хотел бы ночевать прямо в приемном покое, но все вокруг твердили: не положено, даром что президент модного дома.  Приходите завтра. Тоже мне, шутники, им ведь и невдомёк, что никакого завтра для него может и не наступить… Ну хоть успокоили, что Кате лучше. Она спит.

Один только просвет был в этом жутком дне. Тот самый паренёк в очках, которому, конечно, повезло больше, чем Жданову - он вместе с Пушкарёвыми успел к Кате. Они встретились на улице, у больницы. И на этот раз он вроде бы не был настроен так враждебно по отношению к Андрею.  Слегка кашлянув, попросил Катиных родителей подождать и подошёл у нему.

- Вы Андрей Павлович Жданов? Я Николай Зорькин, друг Кати. Помогаю ей с "Никамодой".

Андрей в этот момент почти не чувствовал ни ревности, ни подозрения, ни раздражения в адрес этого финансового гения. Даже выдавил из себя кривую улыбку. Волновало его сейчас лишь одно.

- Очень приятно, давно хотел с вами познакомиться. Скажите, вы ведь были у нее? И как она?

Зорькин слегка нахмурился.

- Слаба, устала, бледная. Уже лучше, спит. Вот только… Когда она в себя пришла, она все время повторяла ваше имя. Вспоминала какой-то ваш сегодняшний разговор. Говорила, что должна вас выслушать. Вы, мол, ее сами об этом просили. Ее это явно беспокоило. 

Андрей замер. Неужели, даже несмотря на инструкцию, Катя готова поговорить? Значит, это всё-таки возможно? 

Но тут же он тяжело вздохнул.

- К ней уже не пускают… Придется завтра...

- Да, теперь уже завтра. 

Распрощавшись с Зорькиным и Пушкарёвыми, Жданов сел в машину и решил никуда не уезжать на всякий случай. Припарковался во дворе жилого дома по соседству, достал инструкцию, перечитал и с отвращением вспомнил, как отреагировал на нее в первый раз и что наговорил Малиновскому.

Потом достал дневник. Открыл. Отключил мобильный. И пропал на несколько часов.

И сразу показалось, что только сейчас он оказался в самом нижнем кругу ада. 

Читая дневник, он осознавал, какие же они с Ромкой оба были идиоты и гады с этой игрой, с этими подозрениями. Катя любила его с самого первого дня и была готова ради него на всё. Зорькин действительно друг и никаких коварных планов, по-видимому, не вынашивал. Катя мучилась из-за того, что не сразу рассказала ему про Колю и тем самым, как она думала, подорвала его доверие, из-за Киры, из-за того, что врала и делала липовые отчёты…

Он с комом в горле читал о том, как ужасно обращался с ней в первые месяцы, и понимал, что недостоин ее. 

Он порывался то уехать, то вернуться в больницу, заводил и приглушал мотор… 

Кажется, он опять ничего не ел в этот день сурка.

Все было ужасно, он чуть не угробил любимую женщину. Он все время малодушно шел на поводу своего дружка. 

Мало того. Он боялся не оправдать надежд отца и матери и не мог честно поговорить с ними ни о деле, ни о личной жизни. Он не мог и объясниться с собственной невестой, которая всё готовилась к свадьбе и с упорством маньяка закрывала глаза на все их проблемы.

Иными словами, он жил не своей жизнью и так и не понял бы этого, если бы не день сурка.

Но все же был и маленький повод для радости: сегодня, даже прочитав инструкцию, даже потеряв сознание, Катя все равно готова была с ним поговорить! Значит, она всё ещё хотела ему поверить.

Все равно давала ему шанс. И это было удивительно. 

Значит, может быть, он поговорит с Катей, объяснит ей все - и она все поймет. Обязательно.

И пусть даже завтра все начнется сначала, но теперь у него появилась надежда.

0

14

========== Часть 7 ==========
         
Наутро Жданов быстро вскочил, принял душ, оделся и только потом прошел на кухню и поздоровался с Кирой.

- Андрей, доброе утро. Надеюсь, ты собрал чемодан?

Андрей вздохнул, медленно подошёл к Кире, погладил по плечу. Зажмурился, как перед прыжком в воду. Неожиданно слова полились легко, хотя он и чувствовал себя последним мерзавцем:

- Кира, нам нужно поговорить. Я не могу и не хочу больше притворяться. Я думаю, что мне действительно нужно собрать чемодан, но… не в командировку. Я соберу свои вещи и перееду к себе. Прости меня, я понимаю, что очень затянул с этим разговором, что слишком долго обманывал тебя… Но ты знаешь, что я тебе неверен и что тех чувств, которые нужны тебе и которых ты достойна, во мне больше нет. 

Кира побелела и отставила чашку с кофе. В ужасе подняла на него глаза:

- Ты… ты предлагаешь отменить нашу свадьбу? Сейчас, практически накануне показа и совета директоров? Что же такое произошло, Жданов, почему именно сегодня? 

- Кира, уже совершенно неважно, когда и как: сегодня или завтра, утром или вечером. Важно то, что я должен был это сделать давным-давно, но вел себя подло. Я обманывал тебя, но все равно долгое время действительно считал, что у нас может получиться неплохой брак. А потом понял, что не люблю тебя, а без любви… Конечно, люди живут так годами, но разве мы оба не можем попробовать иначе? 

У Киры уже лились слезы. Она подбежала, повисла на нем, жадно заглядывала в глаза.

- Это ничего! Ничего! Ты просто устал, переутомился, у тебя стресс, вот и чувства притупились… Зато моей любви с лихвой хватит на нас двоих, мы же все преодолеем, правда? Ведь это неважно, с кем ты был вчера, позавчера, главное - ты пришел ко мне, и всегда приходишь, всегда возвращаешься…

Андрей понимал, что по-хорошему поговорить не удастся, что в любом случае будет тяжело, что Кира ему не поверит и разговоров будет, наверное, несколько… Но он уже не мог отмалчиваться, улыбаться и юлить. Просто физически не получалось. Он стоял, как статуя, ненавидя себя за это, а Кира сотрясалась от рыданий. 

- Кира, неужели ты можешь прожить жизнь с человеком, который тебя не любит? Ты заслуживаешь большего. 

- Погоди… - Кира на миг застыла, - а не хочешь ли ты сказать, что это ты заслуживаешь большего? Раз тебе вдруг стало чего-то не хватать и ты решил отменить свадьбу, то… это ты… ты сам нашел любовь на стороне? Да? Ты вчера был у нее? И как ее зовут?

- Кира, какая разница? Да, я полюбил другую женщину. Но обсуждать это сейчас с тобой я не могу и не хочу. Прости меня. Я совершенно не святой, обычный человек, который совершал много ошибок, в том числе ради компании. Но никакая компания, даже самая родная и дорогая, не стоит поломанных жизней. Мы с тобой оба ещё можем быть счастливы - но по отдельности. Вместе это давно превратилось в маленький взаимный ад. Зачем тебе это? 

- Я не верю тебе! Слышишь? Не верю! Ты одумаешься, и тебе некуда просто будет пойти…

- Я не одумаюсь, но, даже если у меня не получится стать счастливым, к тебе я точно не вернусь - это будет непорядочно и по отношению к тебе, и по отношению к самому себе.

- Не поздновато ли ты о порядочности вспомнил, Жданов? Какой же ты…

Андрей принес Кире воды, заставил выпить. Оба молчали. Кира по-прежнему дрожала и плакала. Потом отвернулась, пошла в комнату, села на диван, покрутила в руках их совместную фотографию. 

- Значит, ты хочешь вот так все разрушить?
- Кира, все давно разрушено, ты просто не хочешь этого видеть. 

Кира закрыла лицо руками, продолжала качать головой. 

- Уходи. Чемодан соберу сама, потом заберёшь. В Прагу поеду из дома, ещё есть несколько часов, как раз приду в себя.

- Кира…

- Я сказала: уходи. Сейчас не могу ни видеть тебя, ни говорить с тобой.

- Кира, зачем расставаться врагами?

- А я вообще не понимаю, зачем расставаться. Но ты же привык все делать тогда и так, когда и как удобно тебе… Все, уходи, я прошу тебя. Я справлюсь. Юлиане сама позвоню, скажу, что свадьба отменяется.

- Прости меня. Знаю, не сможешь. Может быть, не сейчас, а позже…

Кира молча качалась на одном месте, закрыв лицо.

Андрею не хотелось оставлять Киру одну в таком состоянии, тем более что ни Кристины, ни Маргариты не было в стране.

Вышел на улицу, сел в машину, какое-то время смотрел на Кирины окна. Что-то вспоминал, думал, вздыхал, качал головой. Хочется надеяться, что больше он сюда не вернётся. Если только сурок не будет опять чудить. Но Кире нужна помощь - и близких людей, и хорошего психолога… А пока Жданов решил сделать вот что:

- Виктория, доброе утро. Не знаю, на работе ты или ещё в пути, но немедленно поезжай к Кире. Даю выходной. Твоей подруге плохо - Жданов, подлец и негодяй, ушел от нее. Нужна твоя поддержка. 

На другом конце трубки, похоже, Клочкова потеряла дар речи. 

- Андрей… Это точно ты? С тобой все в порядке? Что за дурацкие розыгрыши?

- Нет. Но говорю абсолютно серьезно. Ты всё поняла?

- Дда. А…

- Вот и умничка. Все разговоры потом.  Кире нужен рядом друг. Ты ведь ее близкая подруга?

- Я да! Я конечно! Да я за Киру…

- Вот и замечательно. Можете как раз перемыть мне косточки, обсудить, какой я гад. Даю добро. Повышу зарплату, хотя куда уж выше-то…

- Эээ… Ххорошо, Андрей… Я поняла. Выезжаю. В смысле - уже в пути. Скоро буду.

- Спасибо, Виктория. Всё-таки не зря а взял тебя на работу. Пока!

Несмотря на ощущение собственной мерзости, Андрей вдруг почувствовал страшное облегчение. Теперь срочно в "Зималетто", к Кате. Сегодня предстоит не только сказать, но и сделать кое-что важное.

В эти дни сурка Андрей, конечно, много думал и о ситуации с "Зималетто". Больше всего он боялся подорвать доверие отца и расстроить его, если тот узнает правду. Но информация о залоге компании уже была опубликована в "Вестнике регистрации юридических лиц", а значит, бомба тикает, ждёт своего часа. Поэтому прежде всего надо вывести из-под удара Катю. Ведь впереди был разговор с отцом. Главное - опередить Воропаева.

Забежав в каморку, Андрей тут же расцеловал Катю и прижал к себе. Сразу стало легче дышать. Он и сам сегодня был весь какой-то лёгкий, свободный, искрящийся, новый.

- Катя, Катюша, мне очень нужна твоя помощь сегодня. И я тебя никуда не отпущу! Так что готовься сегодня провести в моем обществе целый день. - выпалил он, а в глазах горели тысячи огоньков.

- Аандрей! - выдохнула она потрясённо, распахнув свои большие сияющие глаза и положив ладошку ему на грудь. - Что случилось?

- Во-первых, тебе не нужно корректировать отчёт. Я собираюсь поговорить с отцом до совета. И поэтому, чтобы не возникло ненужных вопросов к тебе по поводу "Никамоды", нужно ещё сегодня обязательно успеть к нотариусу, чтобы оформить генеральную доверенность на мое имя. 

- Но…

- Да, и ещё: настало время познакомиться с этим твоим Николаем Зорькиным. Возможно, понадобится привлечь его к деятельности "Зималетто", да и послушать его отчёты и предложения по "Никамоде".

- А как…

- Ты же сама говорила, он светлая голова, он надёжен, он в курсе наших проблем, да? Ну вооот. Такой человек нам сейчас в команде необходим. Завтра устроим совещание и…

- Андрей… Палыч, а вы… зачем все это делаете? Я не понимаю. Вы же… вас же… могут сместить с поста президента?

Андрей характерным жестом взмахнул руками и широко улулыбнулся.

-А и пусть смещают, Кать! Главное - чтобы наш антикризисный план продолжил действовать, чтобы отец в него поверил. Катенька, Кать, я же вам главного не сказал. Я же с Кирой расстался сегодня утром. Вооот. 

Катя смотрела на Жданова во все глаза и словно ждала, что он сейчас растает, исчезнет, испарится, что все это некий удивительный сон.

- Не может этого быть. Зачем, почему, как???

Андрей рассмеялся и быстро поцеловал Катю в нос.

- Сколько вопросов. Любознательная вы девушка, Катенька! Ну нельзя же жениться на одной женщине, если любишь другую, правда, Кать?

Катя густо покраснела и низко опустила голову.

- А как же компания, отчёт, акционеры?

- Ну и акционерам врать нехорошо, не сегодня-завтра информация о залоге может дойти до отца, так уж лучше, чтобы от меня, правда, Кать? 

- А как же Воропаев, Кира Юрьевна… Ведь Воропаева нельзя допускать до управления компанией...

- Кать. Вот мы и будем вместе искать выход.  Надо найти аргументы для отца. Подготовить все документы по "Никамоде". Ведь ты со мной? 

Катя быстро закивала.

- А Зорькин надёжен?

- Как швейцарские часы. - Катя сжала кулачок.

- Кать, но мне обязательно надо с тобой поговорить. Сегодня. Это очень важно. И вообще я страшно соскучился!

Катя смотрела, кивала, моргала и ничегошеньки не понимала. 

Когда позвонили из банка и потребовали приехать, Андрей безапелляционно заявил Кате, что они поедут вместе. Но прежде зашёл к Малиновскому. 

- Значит, так, - начал он с порога, с трудом сдерживая раздражение по поводу того, что его друг словно с садистским удовольствием строчил инструкцию день от дня, несмотря на все его доводы. В конце концов, это у Жданова уже целая жизнь прошла, а Малиновский-то совершал эту пакость всего один раз. Так и быть, он попробует найти подходящие слова для друга снова. - Ромка, к тебе партийное задание.

- Всегда готов, - бодро отрапортовал тот, ещё не подозревая,что его ждёт.

- Понимаю, тебе, может быть, покажется неожиданным и даже диким то, что я сейчас скажу и сделаю, и тем не менее. Так получилось, что я многое переосмыслил за один день.

- Начало меня что-то пугает. Похоже на напутствие старца. Что стряслось?

- Слушай меня внимательно и не перебивай. Сегодня утром я расстался с Кирой. Сейчас мы с Катей едем в банк по поводу кредитов. В Прагу вы с Кирой едете вдвоем. Она сейчас дома, с ней Вика. Я тебя как друга прошу: поезжай к ней пораньше, прямо сейчас поезжай, поддержи, помоги, и вместе оттуда поедете в аэропорт. 
Улыбка сползла с Роминого лица.

- Палыч…

- Слушай дальше. Наш план полностью отменяется. Зорькин совершенно не опасен. Не спрашивай, откуда я это знаю, просто знаю, и все. С завтрашнего дня он будет сотрудничать с нами. Я все расскажу родителям. Вместе с Катей и Зорькиным мы продумаем каждое слово, проверим каждую цифру. Никаких больше фальшивых отчётов. Начинаем новую жизнь, Малиновский!

- Жданов, ты что, белены объелся? Ещё вчера все было иначе, тебя что, подменили за эту ночь?

- Почти. Долго объяснять. Если поверишь мне и сделаешь, как я прошу, то потом, как вернёшься из Праги, я все тебе расскажу. Обещаю.

- Жданов, ладно, ты отменил свадьбу с Кирой. Допустим. Но все остальное? И что мешало тебе потянуть время до совета директоров? 

- Нет у меня времени. И вообще нечего его тянуть, Ромка. Жить надо здесь и сейчас, чтобы не было мучительно стыдно. И поздно. 

Малиновский стоял с открытым ртом и внимательно вглядывался в друга, видимо, пытаясь отыскать в том следы безумия. Но тщетно.

- Андрюха, умоляю, скажи, что ты шутишь, что это розыгрыш. Да что с тобой случилось, черт возьми!

- Да просто было время все обдумать, осознать, понять. 

- Сегодня ночью?

- Ромка, правда, поговорим, но не сейчас. Одно могу сказать: волноваться тебе правда не о чем, я доверяю Кате, как себе, и я теперь доверяю и Зорькину тоже. И Воропаеву мы компанию не отдадим. 

- Погоди. Стой, Жданов! Я все понял. Это из-за Пушкарёвой, да? Все из-за нее?

- Что именно? И когда будешь отвечать, взвесь, пожалуйста, каждое слово, никаких оскорблений в адрес Кати я больше не потерплю.

- То есть ты… Ой, дурак! - Малиновский схватился за голову и ошалело смотрел в одну точку.

- Да, Ромка, да. Я люблю Катю Пушкарёву. И обсуждать это ни с кем не намерен. И я в здравом уме и в твердой памяти и, хотя тебе трудно сейчас в это поверить, очень хорошо все обдумал. И я прошу тебя сейчас поехать к Кире. И, пожалуйста, Кире ничего не говори. Ни про Катю, ни про залог. Сначала я должен встретиться с родителями и все с ними обсудить.  А мы с Катей сейчас едем в банк. И к нотариусу.

Повисла долгая пауза. 
Ромка прокашлялся и медленно сказал с внезапной серьёзностью:

- Хорошо. Я поеду к Кире. Прямо сейчас. И ничего ей не скажу. Просто из соображений безопасности. Да и жаль мне ее, и так ей от тебя досталось. Послушай, Жданов, в конце концов,  твои отношения с женщинами, как и с родителями - твое личное дело. Но о компании, деле жизни твоих родителей, о всех ее многочисленных сотрудниках ты точно хорошо подумал? 

- Лучше не бывает. Послушай, моя - наша задача - убедить отца. Ещё раз: надо очень хорошо все продумать, подготовиться. Будет нелегко. Но ведь и информация о залоге уже опубликована. Не сегодня-завтра об этом пронюхает Сашка или же кто-нибудь ещё увидит и отцу доложит. Придется признаваться во всем…

- Мда… А с Кирой точно всё?

- Да, я сделал свой выбор, обжалованию не подлежит. 

Ромка ещё помолчал, пожал плечами и наконец недовольно  выдавил:

- Ладно. Жданов, я не знаю, что с тобой произошло со вчерашнего дня, почему ты на себя не похож, но решимость и радость из тебя так и прут. Не знаю, что побудило тебя спустить все наши планы в унитаз, причем в одиночку.Возможно, ты просто сдурел от забот или так называемой любви, возможно, блажишь - сейчас мне разбираться не с руки. Но я очень надеюсь, что ты не угробишь нашу компанию окончательно. 

- Малиновский, приложу все усилия! Но ты с нами? В команде?

- Ещё не решил. Уж слишком все это странно и неожиданно. Но сдавать не буду, не бойся - не в моих правилах. - Малиновский говорил серьезно, обиженно, немного холодно, но без злобы. 

- И на том спасибо, друг! 

- Только у меня остался последний вопрос. Я сейчас еду к Кире. Вы с Катей - в банк и к нотариусу. А кто в офисе останется? Даже Клочковой нет.

Жданов почесал затылок и слегка усмехнулся. Отсалютовал Ромке, вернулся в каморку, надел на Катю пальто, затянул ей шарф. Взял ее за руку, вышел в коридор. Она покорно семенила за ним следом, не в силах сопротивляться. Они смотрели друг на друга и улыбались. 

У лифта как раз собрался женсовет в полном составе и смотрел на них, открыв рот.

- Андрей Палыч, а где Кира Юрьевна?

- А Клочкова?

- А куда это вы Катю уводите,  обед же скоро?

- Так, тихо! Отставить! - перебил их Жданов. - Киры Юрьевны и Вики сегодня не будет, а мы с Екатериной Валерьевной сейчас отъедем в банк. Поэтому у меня срочный вопрос: где Фёдор? 

Федор нашелся через пять минут, и Андрей посадил его к себе в приемную. Мол, только так он может искупить сегодняшнее опоздание. 

Федор отнёсся к задаче ответственно и светился от гордости. 

И он, как и женсовет, тоже прекрасно видел, как Жданов и Пушкарева держатся за ручку и как они смотрят друг на друга,  только, в отличие от секретарш, никакого удивления по этому поводу не выказывал.

Словно так и должно быть. Так, и никак иначе.

0

15

========== Часть 8 ==========
           
        Остановись, мгновенье, ты прекрасно!

        Когда Андрей с Катей выступают единой командой, против них нет приема. Им все по плечу, дело спорится. Надо повернуть реки вспять - Жданов с Пушкаревой сделают это на раз. Получить аудиенцию у английской королевы - легко. Заключить контракт с Биллом Гейтсом или Уорреном Баффетом* - обращайтесь. Главное - чтобы никто и ничто не вклинивалось между ними. И тогда они непобедимы. 

Важно не забывать об этом ни на миг.

Поэтому и переговоры в банке прошли просто молниеносно. Потом Андрей с Катей поехали к нотариусу, там тоже управились довольно быстро. 

Катя все не могла поверить, что Андрей решил во всем признаться родителям. Периодически она трогала его за рукав и спрашивала: "Ты уверен? Точно?"

Он был уверен. Но периодически хмурился - ведь совсем скоро придется все рассказать Кате. По крайней мере, в общих чертах. Как она отнесётся? Вдруг распрямит спину, грозно сверкнёт глазами и гордо уйдет в пампасы, не оглядываясь? Он уже ощутил непримиримый и несгибаемый нрав Катерины, прорывающийся сквозь ее обманчивую мягкость. Вдруг она разочаруется в нем и больше никогда не сможет доверять ни ему, ни другим? В любом случае нимб над головой он точно потеряет, с грохотом свалится с пьедестала. 

С другой стороны, Катя уже не раз озадачивала его своими реакциями. Это и покоряло. От Киры или, к примеру, Изотовой он прекрасно знал, чего ждать, и мог заранее настроиться, подготовиться. К разборкам или задабриванию. А тут - тут надо быть предельно честным. И смелым. И ни в коем случае не дать Кате снова укрыться в свою раковину, пестовать комплексы, отгородиться от мира.

Возвращаясь мысленно в дни сурка к Катиному рассказу о неудачной первой любви, Андрей постепенно понимал, что ее старомодные наряды и строгие прически - форма самозащиты, отказа от того, чтобы снова открыться мужчине, страх "наступить на те же грабли". 

Но не помогло, все равно нарвалась на мерзавца, мрачно думал Жданов. И как ему теперь оправдаться? И вообще - поверит ли она в эту дикую историю про день сурка?

Разговор с родителями тоже тревожил, но чуть меньше. Наверное, потому, что, несмотря на кучу ошибок, Андрей в целом был уверен в своей правоте относительно антикризисного плана, разрыва с Кирой, отказа отдать президентское кресло Воропаеву. 

А сейчас он не хотел терять драгоценные минуты, которые выпали им с Катей. Что бы ни случилось дальше, здесь и сейчас можно и нужно быть счастливым. 

Они вышли из нотариальной конторы, и Андрей вдруг вспомнил, как однажды вот так же днём после посещения одного из учреждений предложил Кате прогуляться по самой загазованной улице города.

- Катюш, а может, ну его, офис. Федя со всем справится, в конце концов, ему надо расти, делать карьеру, будущую жену обеспечивать, сколько можно в курьерах? Давай погуляем, тут парк недалеко? А потом поедем куда-нибудь пообедать - если честно, я дико голоден.

- А как же Юлиана? - неумолимо напомнила деловая Катюша.

- Перенесём на завтра. Кать, ну пожалуйста! Тем более что мне надо поговорить с родителями и с тобой, а для этого организму срочно требуется подкрепление: кислород и питательные вещества. Ты даже не представляешь, как давно я ничего не ел. Скоро на людей бросаться начну! Кать…

И его волшебная помощница сдалась. 

Это было их первое дневное свидание. На свежем воздухе и при свете. Без виски и дешёвых кабаков. Они медленно шли по парку, вдыхая морозный воздух и отряхивая снежинки. Андрей рассказывал, что в детстве зимой ездил сюда на каток, а весной кормил белок…

Катя, в свою очередь, рассказала, как ходила пару лет назад в музей кино неподалеку. Летом, во время Московского кинофестиваля. На ретроспективу фильмов Бергмана. 

- "Земляничная поляна"! - вдруг воскликнул Андрей. - Старый профессор переосмысляет свою жизнь… 

- Да, - радостно подхватила Катя, - он решает отправиться на торжественную церемонию не на самолёте, а на машине, чтобы заехать по дороге в любимое место…

- И часы… циферблаты без стрелок - Андрей вздрогнул, поежился и замолчал. Похватал ртом воздух. Остановившееся время… Знакомо, не так ли? 

- Андрей, что с тобой? Ты замёрз? - испуганно спросила Катя.

Андрей мотнул головой и взглянул на нее пристально и нежно.

- А ты? Окоченела небось совсем в этом пальтишке? 
   
Взял ее ладошки, подул на пальчики. Смахнул с волос снежинку. Медленно поцеловал, ощущая дрожь во всем теле. 

- Поехали обедать.

Катя прижалась к нему и спросила шёпотом:

- А куда?

- Куда-нибудь, где тепло и вкусно. В "Ришелье", например.

Катя удивленно отстранилась от него, вскинула глаза.

- Но я никогда не была в таких местах. Там же все  так… Шикарно. Меня, наверное, не пустят в таком виде.

- В каком? - искренне не понял Жданов.
 
- Ну… негламурном.

Андрей расхохотался. 

- А кто это сказал? Может, мы сами - законодатели новой моды? Румяная гимназистка в очках Гарри Поттера?

Катя обиженно поджала губы.

- Ну вот, ты смеёшься надо мной.

- Вовсе нет. Не над тобой, а над гламуром. Слушай, в конце концов, я президент модного дома и устанавливаю свои правила. 

Катя помедлила, по-детски теребя сумку.

- А что если… нас кто-нибудь увидит?

Андрей вздохнул и покачал головой.

- И что тогда? Солнце исчезнет? Земля выйдет из орбиты? Настанет всемирный потоп? Почему нас нельзя видеть вместе?

- Ну, ты сам понимаешь. Кире донесут, и она решит, что ты… что я… что мы… ну, в общем…

- Кира поймет, что мы с тобой вместе? Ну так скоро это все поймут, Кать. Весь мир.

Андрей встал в центр дороги, задрал голову навстречу снегу и счастливо закричал в полный голос:

- Я люблю Катю Пушкарёву! 

Катя вспыхнула и воскликнула:

- Но ведь все будут против. Все-все. Ты не боишься? Совсем-совсем?

- Ну и что, что против. Все против, а я за, - расплылся в улыбке. - Я не боюсь, и ты не бойся. Я тебя в обиду не дам. Главное - ты со мной.  Ты же со мной, Кать? 

-  Конечно.Ты сомневаешься?

- Нет, а ты?

- И я нет. Но ты точно этого хочешь, Андрей?

- Да.

Катя выдохнула и спросила чуть хрипловатым голосом, будоражащим кровь:

-Честно-честно?

Это был нокаут.

- Честно-честно, - прошептал Жданов прямо в ее волосы, теряя голову от нахлынувших воспоминаний о первой ночи. - Поехали.

В "Ришелье" они сели за столик в центре зала, Андрей проконсультировал Катю насчёт блюд. Оба ели с огромным аппетитом. 

Андрей сделал несколько звонков и выяснил, что Рома с Кирой и почему-то увязавшейся с ними Клочковой улетели в Прагу, затем перенёс встречу с Юлианой на завтра, а Кабаеву прямо по телефону уговорил заключить контракт с "Зималетто" через три дня. Воистину рядом с Катей ему море по колено! 

- Катюш, скажи, пожалуйста, ты сможешь отпроситься у родителей на всю ночь?

Пушкарева поперхнулась и чуть не подавилась потофе*. 

- Ээээ… ты не подумай, я не в том смысле… Хотя и в том тоже, - черт, Жданов, ты смущаешься, как мальчишка! - В общем, странно звучит, но мне правда, как обычно, очень нужна твоя помощь. 

- На всю ночь? 

- Мне нужно с тобой поговорить, это важно и долго. И история очень необычная, странная.  Ты даже не поверишь. Человеку с хорошо развитой логикой вроде тебя вообще это сложно принять, да я бы и сам никогда не поверил, если бы не испытал на себе. Поехали ко мне? 

- К тебе... домой? 

- Ну да.

- Андрей, а у тебя жара случайно нет? Твое поведение сегодня, мягко говоря, необычно. То есть очень радостно для меня, но и удивительно… и непривычно.

- Конечно, есть жар. Рядом с тобой у меня всегда жар, Кать. Каждую минуту, - заверил Жданов внезапно охрипшим голосом, подзывая официанта и жестом прося выдать счёт.

Катя в который раз за сегодняшний день покраснела, к огромному удовольствию Андрея.

- Все это слишком странно и… невероятно. Словно я сплю, и скоро меня разбудят. Так и хочется воскликнуть: ущипните меня!

- О, это ощущение мне знакомо - с неожиданной мрачностью кивнул Андрей, расплачиваясь кредиткой и оставляя чаевые.

Катя словно решалась на что-то прямо сейчас. Наконец торжественно кивнула.

- Поехали. В конце концов, проснуться я всегда успею. 

Жданов облегчённо вздохнул, и они пошли к машине. По пути поздоровались с несколькими знакомыми.

Доехали почти без пробок. Дома Андрей сразу разжёг камин и поставил чайник. Катя с интересом и волнением переступила порог его квартиры и теперь осматривалась по сторонам.

- Андрей, меня не покидает чувство нереальности происходящего. Помнишь, ты говорил, что настанет время, когда мы перестанем прятаться по углам? Неужели оно уже настало? Так быстро?

- Не так быстро, как ты думаешь, - загадочно пробормотал Андрей, - я такой тупица, что пришлось меня шандарахнуть тяжёлым предметом по башке…

- Так. Ты снова говоришь загадками. Объяснишь мне всё?

- Обязательно. Но сначала "позвоните родителям". Помнишь, была такая социальная реклама?

- Угу. А ещё мне понадобится подсказка - звонок другу.

- Тогда вперед.

И они начали звонить. Катя сначала долго втолковывала маме про срочное совещание и аврал, дедлайны и подругу, живущую прямо около "Зималетто", у которой и заночует. Потом набрала Коле и долго убеждала ошалевшего от радости друга, что уже завтра утром он должен быть в "Зималетто" как штык, ибо его светлая голова и деловая жилка нужны лично президенту и всей компании.

Тем временем Андрей сначала позвонил маме и, услышав привычное: "Андрюша! Мне звонила Кира. Ради всего святого, что происходит?", принялся объяснять - максимально твердо, спокойно, уверенно. Старался донести, что возврата к прошлому не будет.

Потом, замерев, попросил к телефону отца. 

Маргарита осталась возмущена и ошарашена, но старалась держаться. 

Передала трубку Павлу.

- Слушаю, сын.

- Папа, привет. Ты знаешь, мне очень нужно с тобой поговорить. И с мамой - с вами обоими. Дело очень важное. Я могу приехать!

- Что-то случилось?

- Случилось многое, но ничего непоправимого, абсолютно все решаемо.

- Это касается фирмы?

- И фирмы, и личного.

- Да, я слышал… Мама говорит, вы опять поссорились с Кирой?

- Не поссорились, а расстались, пап. На этот раз окончательно. Свадьбы не будет. 

Повисла пауза.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - наконец сухо сказал Павел.

- Знаю очень хорошо. Поверь, пап, ни в чем я давно не был так уверен. Пойми, любви давно нет, есть скандалы и мучения, это не нужно ни мне, ни ей.

Жданов-старший прокашлялся и продолжил чуть более мягко.

- Скажи, Андрей… Я знаю, я иногда бываю замкнутым, сдержанным… Марго вот тоже твердит, что со мной нелегко… Мы с тобой давно не откровенничали. Я знаю, ты обиделся, что я поддержал Сашку на том совете…

- Папа!

- Подожди. Мне по моему характеру консервативный план Сашки был ближе. Да и перед Юркой я чувствовал долг - поддержать его сына… 

- Я понимаю.

- Не уверен. Мне кажется, что ты от меня закрылся. Да, я считаю тебя оболтусом, но ты ведь мой любимый оболтус… А мы так давно не говорили с тобой по душам.

Андрей был изумлен таким поворотом разговора. Тем более по телефону. 
Неужели отец почувствовал, что в жизни сына происходит что-то действительно важное?

- Андрей, я не надеюсь на честный ответ. И все же: из-за чего ты отменил свадьбу? Или, может быть,  точнее спросить, из-за кого?

Андрей помолчал. Вздохнул.

- Ты знаешь, папа, если честно, ты прав. То есть этот брак следовало отменить в любом случае, обманывать Киру было нехорошо. Но ты прав - есть и другая женщина.

- И она любит тебя?

- Да. Но, - Андрей опасливо покосился на Катю, только что закончившую дружески чирикать с Зорькиным по телефону, - признаться, я не уверен, что она не бросит меня, когда поймет, что я за фрукт.

Отец внезапно понимающе усмехнулся.

- Ясно. Значит, с характером. Это хорошо.

- Но понимаешь, отец… После отмены свадьбы…

- Понимаю. Сашка может потребовать акции. Но, во-первых, до совета ещё полтора месяца…

- А во-вторых, мне… точнее, нам с Катей надо тебе ещё кое-что рассказать. И показать. И, боюсь, ты нас по головке не погладишь.

- Катя? Это Екатерина Валерьевна? Твоя незаменимая помощница?

- Именно.

Павел снова помолчал.

- Да, Андрей. Умеешь ты интриговать. Насчёт твоего приезда…

- Я… мы готовы вылететь уже завтра днём.

- Я понял. Не надо. Сделаем так. Мы с Марго приедем пораньше - все равно были у нас такие мысли. Если разговор касается фирмы, то и мне лучше быть поближе к ней. Опять же, возможно, понадобятся разговоры со всеми Воропаевыми. К тому же… чем черт не шутит, вдруг ты познакомишь нас с этой таинственной женщиной, сумевшей покорить сердце такого прожженного ловеласа.

- Папа…

- Все-все, молчу. Я поговорю с Марго. Думаю, мы сможем вылететь послезавтра. Созвонимся.

- Пока, пап.

Андрей положил трубку и выдохнул. Разговор прошел неожиданно неплохо, но все самое трудное ещё было впереди. 
Оглянулся. Катя сидела у камина. Грелась. Обернулась на него, посмотрела решительно и серьезно. С некоторой тревогой.

- Андрей, прости, я... я услышала, что ты сказал Павлу Олеговичу. Что ты боишься, будто я могу тебя бросить. 

Андрей хотел было отшутиться, но понял, что момент неподходящий. 

Подошёл, сел на колени рядом с ней.

- Да, конечно. Когда поймёшь, какой я подлец.

- Ты это серьезно?

- Абсолютно серьезно. Я тебе уже говорил: не стоит считать меня лучше, чем я есть на самом деле. Но отступать некуда - пора признаваться во всем, иначе завтра никогда не настанет.

- Ты говоришь как философ.

- Станешь тут философом…

- Так, всё. - Катя поправила непослушную прядь, собралась с духом и, как примерная ученица, приготовилась слушать. - Рассказывай.

И Жданов рассказал.

0

16

========== Часть 9 ==========
           
        Дисклеймер: я не физик и не психолог, поэтому все обоснуи в этом отношении - художественная условность) Информация взята из открытых источников.
       

Только сперва он укрыл Катю пледом и принес ей кружку с чаем. Начинать разговор было очень страшно по двум причинам. 

Во-первых, сегодня он проживал особенно прекрасный день. А вдруг после разговора с Катей он только ее расстроит, а временную петлю разорвать не удастся? По ощущениям, прямо семимильную дистанцию прошел, и отлететь назавтра на фиолетовые простыни снова было бы до тошноты обидно. Опять все сначала? 

Во-вторых, глядя на Катю, сейчас ему больше всего хотелось вовсе не говорить… Желание за прошедшие недели стало просто невыносимым. Но и откладывать разговор он больше уже не мог, тайна тяготила, вставала между ними. 

- Катюш, в общем… Со мной случилась невероятная история, даже не думал, что с таким приземлённым, не верящим в мистику человеком такое может произойти. Хотя, по-видимому, это оказался единственный шанс вывести меня из спячки… Ты смотрела фильм "День сурка"?

Катя кивнула, глотая чай, и удивленно вскинула на него свои огромные, распахнутые глаза. Жданов взял ее за руку, сглотнул и продолжил. 

- Что ты думаешь о временной петле?

- Даже не знаю, - Катя задумчиво пожала плечами. Разговор принимал неожиданный оборот. - Мы как-то с Колькой это обсуждали. Физик Джон Уилер ввел понятие "кротовые норы» — такая  своеобразная схема машины времени. По сути, это дыры в пространстве-времени, где человек может свободно перемещаться вперед и назад. Потом Эйнштейн эту идею развивал. Теоретически, попав в такую "червоточину", человек может путешествовать во времени.

- Интересно. Что-то вроде черных дыр?

- Похоже.  Только у  чёрной дыры, если я правильно понимаю, есть так называемый "горизонт событий":  попав в нее, ты оказываешься в ловушке и не можешь из нее выбраться. Учёные говорят, что, в отличие от черных дыр, норы не имеют  горизонта событий, потому теоретически допускают не только "вход", но и "выход". То есть их можно пройти насквозь и вернуться. Но я, конечно, не физик...

Андрей вздрогнул и поежился. 

- Очень интересно. Что ж, в таком случае будем надеяться, что я попал в нору, а не в дыру. Я проживаю сегодняшний день уже шестнадцатый раз. 

Катя побледнела.

- Что это значит?

- Я застрял в этом дне. Для меня он день сурка. Каждое утро просыпаюсь у Киры - и пошла плясать сначала. Одни и те же реплики, события, поступки… Главное, сейчас я тебе это доказать не могу. Говорили бы утром - я бы тебя шокировал, как в кино: вот, мол, сейчас зайдет Ромка и скажет то-то, вот, сейчас из банка позвонят, и выяснится, что я не могу ехать в Прагу, вот, сейчас Кира закатит скандал… Впрочем, последнее можно предсказать и без дня сурка. Так вот. А сегодня все пошло по-другому, поэтому доказать тебе, что все так и есть, не могу.

Катя судорожно сжала чашку и помотала головой. 

- Не знаю насчет дня сурка, но что ты сегодня сам не свой - это точно. И словно повзрослел за один день. Глаза другие - то счастливые, то грустные, но очень серьёзные. Решил для себя что-то важное. Ведешь себя, смотришь иначе, чем вчера. Свободнее, увереннее, что ли.

- Да, у меня было время многое обдумать. И прочувствовать.

Катя содрогнулась.

- Господи… Как же ты это пережил? Ведь это с ума сойти можно! 

- Это точно, - весело откликнулся Жданов. - Признаться, я был близок к помешательству. В первый же день "зависания" я по совету Ромки посетил лучшего психиатра Москвы. 

- И что он сказал?

- Нечто, что сперва показалось мне бредом, но потом я увидел в этом большой смысл. Что временная петля - физически или психически - означает "зависание" в какой-то ситуации, непроговоренные проблемы. По его мнению, мне надо было честно поговорить с близкими, чтобы выбраться из ловушки.

- Так вот почему ты решил поговорить с Кирой и родителями сегодня…  Ты решил разрубить все узлы разом, да? 

Катя мгновенно ухватила самую суть. Поразительно, но она почти сразу ему поверила. И уже почти поняла, почему он позвал ее к себе...

- Далеко не сразу я пришел к этому решению, да и не получалось многое… 

- Да, конечно, на тебе висело многое в эти месяцы… но почему именно сегодняшний день стал "точкой отсчёта"? Думаю, тут было самое главное - понять, почему ты застрял именно в этом дне. И ты наконец понял, да?

Андрею стало зябко - и снова Катя сразу попала в яблочко. Сам виноват, Жданов, полюбил умную женщину, что ж теперь.

- Ты знаешь, - увлеченно продолжила неугомонная Катя, - я читала одну статью - или это были рассуждения психоаналитика в ЖЖ… О временной петле с психической точки зрения.
 
- Катюша, да ты, оказывается, не только экономические журналы читаешь, - попытался отшутиться Жданов, - надо было мне с тобой в самый первый день поделиться. И зачем только потратился на психиатра? Но не хотел тебя пугать…

- Так вот, - вспоминала дальше Катя, -  "день сурка" в психоанализе называется "эволюционная точка неудачи". То есть место, где психика не смогла справиться с возникшей на ее пути проблемой.

- Получается, что временная петля возникает в тот момент, когда человек отказался увидеть реальность и уходит в воображаемый мир. И тогда он постоянно пытается вернуться в эту "точку неудачи" и проиграть по-новому ту самую сцену, тот самый момент, когда произошел обрыв смысла жизни*.

И вновь не в бровь, а в глаз. После прогулки и сытной еды Катерина соображала ещё молниеноснее обычного. Как же хотелось сейчас ее расцеловать! И в то же время сосало под ложечкой от страха.

Помолчали. Жданов встал и взволнованно заходил по комнате.

- Обрыв смысла жизни, - задумчиво повторил он. - Очень точно. А ещё я вспоминал в эти дни Гамлета: "порвалась связь времён"... 

- В общем, сперва я тщетно силился понять, почему именно сегодня. Я прокручивал все события этого дня - самого первого, так сказать, "оригинального" дня, шаг за шагом… Утро у Киры. Поездка на машине на работу. По дороге чуть не сбиваю какого-то безумца, выскочившего прямо под колёса (один раз таки сбил, но все обошлось). - Андрей жестом успокоил Катю, у которой от ужаса округлились глаза. -  На работе говорю с тобой, дарю открытку, потом эпопея с банком, скандал с Кирой, отмена Праги… 

Катя слушала, затаив дыхание и прикрыв ладонью рот. Чашку давно отставила. Андрей прокашлялся и продолжил. 

- По дороге из банка я позвонил тебе, сказал, что все отлично, и попросил задержать Кабаеву, чтобы подписать с ней договор. Однако, вернувшись из банка, я заметил, что твое поведение резко изменилось, но не придал этому значения. Кабаевой не было, ты общалась со мной язвительно и сухо, потом я заметил, что у тебя красные глаза, но на все вопросы ты отвечала, что все в порядке. Тогда я, как полный идиот, уехал домой, не разобравшись. 

- У меня было, конечно, какое-то неприятное предчувствие, но я его отбросил. А наутро опять то же самое. В тот день я после банка поехал к психиатру, а потом вернулся в офис, но уже не застал там тебя. Клочкова проговорилась, что ты была чем-то расстроена, Юлиана тебя утешала, а ещё что Кира пригласила тебя на обед - я решил, что Кира тебя и расстроила… 
По наитию рванул к твоему дому. Позвонил, мама говорит - спит. А окна горят. 

- И ещё… Кать, я понял, как доказать тебе, что я уже прожил этот день кучу раз! Я видел Зорькина в те дни, даже говорил с ним, я знаю, как он выглядит, хотя в реальности сегодняшнего дня мы с ним пока не знакомы!

- В тот вечер я ещё не знал, что это он, но почувствовал. Вы с ним как-то неуловимо похожи… Он вышел тогда из твоего подъезда и взглянул на меня, мягко говоря, крайне неодобрительно. Теперь я понимаю почему.

- Мне потом снились какие-то странные и пугающие сны. Или даже видения…То ты отталкивала меня, то лежала на полу, свернувшись клубочком… Я ничего не понимал, но тревога росла.

- Ну, там были разные дни, пока до меня, болвана, доперло. То я в аварию попадал, то ты падала в обморок… В общем, мы с тобой оба побывали в больнице. По вечерам я иногда вел себя не очень: дрался, все крушил… А наутро все сначала.

- Я уже, конечно, догадался, в чем дело, но было страшно признаться - даже самому себе.

Катя побледнела.

- Андрей, что ты натворил? Почему со мной это случилось? И как тебе удалось этого избежать сегодня? 

Андрей снял очки, протер глаза, усмехнулся. 

- Да уж, чуть тебя не ухайдокал. Меня ведь пока носом не ткнешь - не пойму. Кать, скажу честно: мне очень страшно сейчас признаваться тебе в том, что произошло, и если бы была возможность, то я бы этого постарался избежать - чтобы не причинять тебе никакой боли, вообще, никогда. 

- За эти дни я твердо понял, что это и есть для меня самое главное. Что выбраться из этого болота лжи, лицемерия и фальши, в котором я погряз, можно, только обретя свой путь. А мой путь - с тобой. И я понял, что выход из дня сурка - это спасение тебя. 

- Но я так и не решился бы тебе ничего рассказать и остался бы, возможно, в этой норе навеки, если бы не твои слова, переданные мне Зорькиным в мой вчерашний день.

- Дело в том, что вчера я попросил тебя, что бы ни случилось, выслушать меня, поговорить со мной. И вот потом ты упала в обморок, попала в больницу - и все равно просила передать, что ты ждёшь разговора, что ты готова меня выслушать! И это меня поразило. Поэтому я и решился сегодня все изменить.

Катя встала, обхватила плечи руками и нервно заходила по комнате. Андрей молчал, словно ждал приговора. Но ее реакция снова его ошарашила.

Катя вдруг подошла к нему, взглянула в его больные глаза и провела ладонью по его губам. Заговорила горячо.

- Подожди, Андрей. Постой. А вдруг все наоборот? Вдруг ты все мне сейчас расскажешь - и опять провалишься в этот день? Ещё не поздно остановиться. Ты ведь изменил этот поворот судьбы, ничего плохого со мной не случилось. А больше… Больше я ничего не хочу знать. Главное - чтобы ты вырвался из этой петли. Ты ведь хочешь, чтобы я, как героиня того фильма, помогла тебе, как Филу, встретила вместе с тобой рассвет, пережила вместе этот "момент перехода"? Давай так и сделаем!

Андрей потрясённо покачал головой, взял ее ладонь, медленно, нежно поцеловал. 

Заговорил глухо:

- Ты даже не представляешь, как сильно я тебя люблю. И весь этот морок должен испариться, а не висеть между нами. Есть, конечно, вероятность, что ты не сможешь через это переступить, но, по крайней мере, не будет между нами больше лжи.

- За эти дни я капитально изменился. Сам поражаюсь, но так и есть. И твердо понял: чтобы отменить эту линию прошлого, совсем, навсегда, я  должен тебе все рассказать. Хотя и боюсь. 

- Ты уверен? 

- Да. Но ты только помни: я тебя очень люблю. И я честно хочу все исправить. Ради нас обоих. 

И тут раздался звонок в дверь.

        *Взято из блога психолога Ольги Демчук
https://olgademchuk.com/posts/337

Отредактировано Бинош (04-03-2023 01:41:45)

0

17

========== Часть 10 ==========
       
Жданов посмотрел в глазок и чертыхнулся. Телефоны-то они отключили, а вот про курьера он совсем позабыл! На всякий случай заказал еды - вечер предстоял длинный, да и ночь, и утро потом, запасы не помешали бы… 
Быстро расплатившись с курьером и отнеся пакеты на кухню, Андрей приобнял Катю за плечи и жестом пригласил сесть рядом на диван. Прокашлялся и, посмотрев в ее полные тревоги и ожидания глаза, продолжил.

- Знаешь, за эти дни сурка я словно целую жизнь прожил - и отсюда события двухмесячной-месячной давности кажутся мне уже какими-то нереальными, а мы с Ромкой - инфантильными придурками… Но, увы, так все и было.
- Сейчас я совершенно в другой точке, но начиналось все, боюсь, неприглядно…

Катя молчала и как-то вся ссутулилась, сжалась, потухла. Кажется, она уже догадывалась, что услышит, и обречённо ждала. Андрей же, не давая себе сбиться и запаниковать, крепко обнял ее поверх пледа и продолжил.

- В общем, началось все, наверное, с Коли… Вернее, не так: я что-то почувствовал, только когда появился Коля!

- Коля? - недоуменно переспросила Катя каким-то тусклым голосом, - а при чем тут Коля? 

- Потому что до этого я принимал тебя как данность, а появление Коли просто выбило у меня почву из-под ног!
- Я, видишь ли, думал, что ты принадлежишь мне, запер тебя в каморке, как свою самую большую драгоценность, привык, что ты меня спасаешь днями и ночами, усмиряешь ладошкой и ромашковым чаем мой буйный нрав, врываешься на футбольное поле, чтобы подписать важные документы,  выбиваешь кредиты, мастерски делаешь нужные отчёты, придумаешь бизнес-планы… А от меня самого как бы ничего не требуется, и я все принимаю как должное. 
- Но ближе человека, чем ты, у меня уже нет, и вот уже я доверяю тебе дело жизни своих родителей. Сразу понимаю, на кого записать "Никамоду".
- И тут вдруг появляется этот Коля - не то друг, не то жених, и оказывается, что он посвящен в дела "Никамоды"... Да ещё Таня так его расписала...
- И Ромка начинает меня подначивать, мол, вдруг этот Коля уведет у тебя и фирму, и Катерину тоже… И мне становится страшно… 

- Подожди, - вдруг с обидой перебила Катя, и в ее глазах появились гневные искорки, - то есть для вас изначально Коля был корыстным негодяем, который, конечно, не мог меня искренне любить? Потому что я… страшная, да? А он красавчик? 

Андрей побледнел и почувствовал приступ тошноты, вспомнив свои с Ромкой тогдашние излияния и возлияния. Снял очки, потёр переносицу, вздохнул. Вскочил, заходил по комнате, засунув руки в карманы. Катя злится, что ж… По крайней мере, это лучше, чем молчание и безразличие...

- Нет, не совсем так. Ромке, признаться, вообще никакого дела до Зорькина не было, он с самого начала опасался, что у тебя может быть своя, отдельная личная жизнь, он просто испугался, что ты попадешь под чье-то чужое влияние…

- Поэтому нужно меня контролировать? Держать на коротком поводке?

- Так он говорил. Поверь, сейчас мне тошно даже вспоминать об этом, словно там тогда был не  я - но, к сожалению, я… Совсем не рыцарь в белых доспехах, а малодушный, завравшийся человек, который, впрочем, заигравшись, сам не заметил, как полюбил по-настоящему… 
- А Ромка… Это его язык, образ мыслей. Да он вообще женщинам не доверяет, особенно после истории с беременностью Клочковой, и не любил ещё пока по-настоящему, поэтому и не понимал меня все это время, понимал только про тревогу за фирму - это привычнее. 
- Да я и сам себя долго не понимал, только вот бесконечный день сурка помог разобраться… Я тогда просто дико испугался тебя потерять, Кать. Да ещё на фоне всех этих проблем с фирмой, этого прессинга...

- И когда Роман тебе предложил, этот план, ты…

- Я сначала долго отказывался.

- Ну ещё бы, - криво усмехнулась Катя, - я ведь совсем не в твоём вкусе.
 
Андрей резко остановился, выдохнул, на лице его заиграли желваки, он изо всей силы ударил кулаком по стене, потряс рукой. 

- Мне было стыдно, совестно, поэтому противно! И да, я был в плену стереотипов, но… Кать,  пожалуйста, никогда… никогда, слышишь? Никогда не называй себя страшной! Если Рома, Милко, я, другие не могли или не могут разглядеть тебя сразу, то не потому, что ты какая-то не такая, а потому, что мы все - полные придурки! Понимаешь?
- Мы все погрязли в стереотипах, в этом - как ты сегодня сказала - гламурном мире, нам элементарно проще видеть вокруг стандарт, типовую открытку, нечто привычное… Это лишь говорит о нашей зашоренности, нашей ограниченности, нашей глупости.
- Ведь, казалось бы, кому, как не флагману в мире моды, видеть поверх барьеров, смотреть вглубь и вширь? Но нет - куда удобнее маски, общепринятые правила… Куда проще окатить высокомерием и презрением того, кто не вписывается…

Катя взглянула на него с недоверчивым удивлением.

- Неужели это все говоришь ты?

- Сам не верю, спасибо пушному зверьку. Будет чертовски обидно завтра проснуться на фиолетовых простынях и обнаружить, что все по-старому… Так хочется, чтобы ты это все запомнила...
- Кать, а ведь у тебя есть свой собственный стиль, может, ты ещё не полностью это осознаешь, но просто он вот такой закрытый, и ты не хочешь приближаться к миру, открываться ему, это слишком больно, ты как бы в своей броне. 
- Если бы ты хотела, ты могла бы открыться, измениться - но не для меня, мне этого не нужно! И вообще не для кого-то. Только для себя - если поймёшь и почувствуешь, что тебе это нужно.
- И ведь на самом-то деле неадекватны те, кто смеётся над тобой. Взять те же брекеты. Общая первоначальная реакция на них - какой-то детский сад! Ведь их ставят, чтобы выровнять зубы, то есть для красоты - в конечном итоге… 

Андрей быстро опустился перед Катей на корточки, взял ее руки в свои. 
 
- Кать, прости меня, пожалуйста, что я не сразу тебя разглядел. Прости, что не ценил, что орал. Прости, что поддался подлому плану Малиновского. - Андрей подсел рядом и нежно зашептал ей в волосы: -  А  уж теперь я-то знаю, что красивы у тебя не только зубы, но и глаза, и нос, и губы, и ушки, и шея, и грудь… 

Он начал покрывать ее поцелуями, но Катя помотала головой, слегка отстранилась. 

- Значит, во всем виноват  Малиновский, а ты ни при чем?

Андрей виновато опустил голову и уткнулся лбом в ее лоб. 

- Конечно, нет. Я виноват больше, страшнее всех, кто говорит тебе гадости о внешности в лицо или за спиной. Но, по горькой иронии судьбы, именно у меня есть существенное оправдание - я полюбил тебя. По-настоящему. Я люблю тебя. Ты мне веришь? 

Катя помотала головой, вскочила и вдруг крикнула с каким-то отчаянием:

- Может быть, я и верю, что сейчас ты действительно испытываешь ко мне какие-то чувства…

- Какие-то???

Катя остановила его жестом и стала судорожно бить себя кулачком в грудь и кричать.

- Я в себя, в себя не верю! Понимаешь ты? 
- Я ведь не питала насчёт себя никаких иллюзий и почему-то посмела… Придумала себе сказку… Конечно, сейчас мне больно и обидно узнать правду, но на самом деле где-то глубоко внутри я этого и ожидала. 
- Я ведь все знала с самого начала, мой удел - работа и одиночество… Работа и одиночество! Как я могла так забыться, влюбиться в мечту… Мы же из разных миров... Кто ты и кто я?

Андрей потемнел, стремительно подлетел к ней, обнял, держал, она вырывалась.

- Не смей, слышишь? Все наоборот. Кто ты, а кто я… Это я барахтаюсь в болоте, и без тебя мне никак не выбраться… Никак…

Катя всхлипнула. Отстранилась от него. Отошла к балкону, посмотрела на улицу.

- Ты же помнишь, я говорила тебе про Дениса… Нельзя играть людьми. А ведь ты играл и Кирой, и мной, и другими женщинами… Где гарантия, что этого не повторится? 
- Ты ведь уже цитировал сегодня "Гамлета"? Так вот, "играть на флейте так же просто, как лгать. Так смотрите, с какою грязью вы меня смешали! Вы собираетесь играть на мне…"

- "Вы думаете, будто умеете… - вдруг продолжил Андрей, вздрогнув. -  Так что ж, я хуже флейты… Играть на мне нельзя". Читал, даже играл в студенческом спектакле, да, видно, не в коня корм... Кать, конечно, по-детски звучит, но больше играть людьми я не буду, слишком дорого за это заплатил… 

- Андрей, скажи… А если бы ты в меня не влюбился? Что было бы со мной?

Андрей помрачнел, помолчал. Покачал головой.

- Я не знаю… Но ведь история не знает сослагательного наклонения…

- Получается, твоя любовь - индульгенция от грехов?

- Конечно, нет, но… Понимаешь, я не знаю, потому что теперь, полюбив тебя, совсем иначе смотрю на все наше прошлое. И мне уже кажется, что я любил тебя всегда…
 
- И в караоке?

- И в караоке… ты так красиво и так душевно поешь, а я…  Мне медведь на ухо наступил…

- Но там ты назвался другим именем.

- Потому что болван и к тому же боялся скандала Киры! Если наступит завтра, обязательно пойдем туда снова! 

Катя долго молчала, потом заговорила.

- Андрей, я, конечно, вижу, что ты сильно изменился. Что тебя, как это говорят, "колбасит"... Но.. Ты вот сам сказал: проще - с другими, ты выбрал… вернее, сурок помог тебе выбрать - очень непростой путь… Совсем… Допустим, у нас получится, и ты выберешься. Завтра же не пожалеешь? Ведь разговоры с Кирой, Ромой, родителями уже не отыграть… Ты к этому готов?

- Боже, Катя… Если я что и понял в этой гребаной - извини - кротовой норе, так это то, что жил чужой жизнью! Чужой, понимаешь? Это вообще был не я! Слишком долго и тяжело я это все разгребал - и по-старому уже не смогу и не захочу. Я нашел свою дорогу. И она наша. С тобой. Общая.

Помолчали ещё. Катя вздохнула. 

- И всё-таки: почему вы сразу Колю в злодеи записали?

- Ну мы же его не знали, не видели, а тут он оказался сразу в курсе всего…

Катя задумалась и смущённо продолжила.

- Я все никак не решалась тебе о нем рассказать… И, видимо, упустила момент… Помнишь, я просила тебя помочь трудоустроить друга?  Ты сказал тогда, что сейчас вакансий нет…

Андрей нахмурился.

- Да, что-то такое было… 

- Ну вот я и затаилась. Видела, что ты занят, напряжён, а сама не справлялась, вот и привлекла его. Получилось, что тайком… Вот вы и перестали мне доверять…

- Только не я, Кать. Я правда не захотел тебя делить ни с каким Колей… И я действительно свалил на тебя всю работу, орал, в этой каморке держал. Господи, какой же я мерзавец!

- И дурак. 

- И дурак, - радостно подтвердил Жданов, - просто сказочный болван! 

Катя внезапно съежилась и спросила глухим, отстранённым голосом:

- И как же я обо всем узнала? Сперва подумала, что подслушала какой-то ваш разговор, но ведь ни тебя, ни Романа, как я понимаю, в офисе тогда не было? 

Андрей мрачно ответил после небольшой паузы:

- К тебе в руки попала одна записка… Письмо, которое мне оставил Малиновский перед отъездом в Прагу. В нем для меня не было уже ни слова правды, Кать, но эта его обычная ерническая манера… Ну ты же знаешь Малиновского...

Катя скрестила руки на груди. Медленно покачала головой.

- Нет, Андрей. Боюсь, не знаю. Я ведь считала Романа своим другом. Но я и тебя, получается, толком не знала. 

- Кать… Я на самом деле думаю, Ромка догадывался, что для меня игра давно закончилась, и ревновал тебя к нашей с ним мужской дружбе, да и вообще меня нового - ко мне старому… Потому и написал все так гадко… Но он должен перед тобой извиниться, обязательно.

- За что? Если тебе удастся выкарабкаться, то этого письма он уже не написал и не напишет?

- Да, действительно, это был бы ему плюс в карму… Но все равно - за слова, мысли, намерения, за сам план, наконец… Я ведь его малодушно не одергивал… Вернее, одергивал, но через раз… Считал, что себе дороже, все равно ничего не поймет…

- А как думаешь, когда-нибудь поймет? Ведь это твой единственный друг…

- Ну, ему придется смириться с тем, что друг уже не тот - не будет былых гулянок, шуточек… А может, и сам когда-нибудь полюбит и пересмотрит приоритеты, кто знает… 

Потом ещё помолчали. 

- Кать…

- Что?

- Ты простишь меня?

- Думаю, да... Но понимаешь... простить можно, но как забыть? Как вот так сразу, быстро все легко принять и оставить в прошлом? 
- Я люблю тебя. Я, конечно, помогу тебе. И с антикризисным планом, и с разговором с родителями… Я никуда сейчас убегать не собираюсь. Но насчет нашего с тобой совместного будущего… Я не знаю, у меня какой-то ком внутри...

- Погоди, не все сразу. Нужно выдохнуть. Хочешь пиццу или фрукты?

- Не знаю.

- Я пойду, помою немного фруктов и принесу?

Катя неопределенно пожала плечами. Андрея охватила тревога: показалось, что она выдохлась и впала в ступор. Ее словно бросало из одного состояния в другое.

Он на автомате пошел на кухню, быстро помыл и переложил в миску виноград, персики, груши. Вернулся и обнаружил балконную дверь открытой. Поставил миску на столик, вышел. 

Катя стояла на балконе, укутавшись в плед, и пристально смотрела а одну точку.

- Красивый вид, - сухо пробормотала она.

- Ты же не смотришь. Куда ж ты вышла… Холодно же, глупенькая. Простудишься…

Катю трясло. Андрей вздохнул, легко подхватил ее на руки и внёс в комнату. Посадил на диван. Закрыл балконную дверь.

- Так, тебе надо срочно принять ванну. И выпить коньяка. Договорились? 

Катя не реагировала, но вся дрожала. Андрей чертыхнулся и поспешил наполнить горячую ванну. Действовал по наитию, с напускной бодростью. Сам дрожал, раздевая ее, еле удерживаясь, чтобы не поцеловать. Отнес в ванну. Опустился рядом на колени. 

Катя потихоньку успокаивалась, кровь вновь прилила у щекам. Внезапно она смущённо улыбнулась, схватила его голову руками и быстро поцеловала в макушку. 

- Спасибо! - тихо вымолвила она. - Андрюш, поверь, я не нарочно, я вижу, ты уже достаточно намучился с этим своим сурком, просто и мне нужно время...

Андрей покаянно кивнул и судорожно выдохнул. 

- Кать, я все понимаю. Но прямо сейчас с разговорами покончено. Я знаю, как тебя убедить по-другому. Мы можем продолжить говорить через пару часов, если захочешь. Хоть всю ночь. 
- Но сейчас я больше не могу. Шестнадцать дней воздержания. Ты такая красивая, и я должен доказать - и показать это тебе прямо сейчас. 

Он бережно укутал ее в полотенце и отнес в спальню. Туда же потом принес коньяк и фрукты. А дальше … дальше они оба выпали из этого пространства, этого времени, этого бесконечного дня. Настало время отключиться и забыть обо всем. Что-то шептали друг другу, мокрые, нежные, полные счастья… Не могли оторваться друг от друга... Договорились не засыпать,  встретить вместе рассвет… Но, конечно, вырубились оба… 

Ещё было по-зимнему темно, но утро постепенно вступало в свои права. Жданов испуганно приоткрыл сначала один глаз, потом другой. И увидел… Катю в своих объятиях! Знакомую картину на стене! Миску с фруктами на стуле! 

Боже мой. У него получилось. Получилось! Какой же ты везунчик, Жданов. 

Он не выдержал и громко, радостно закричал. Катя вздрогнула, открыла глаза и села в кровати.

- Получилось! Катька, Катюш, Катенька, мы сделали это! Я вышел из норы, завтра настало!

Андрей звонко рассмеялся, притянул Катю к себе и покрывал жадными поцелуями.   Она не сопротивлялась, но все же чувствовалось в ней небольшое напряжение. 

- Андрей, погоди. Значит, все на самом деле? Не сон?

- Вот и я задаю тот же вопрос. Все это правда? 

Катя крупно вздрогнула. Поцелуи Андрея забирали ее внутреннюю тревогу, обиду и неуверенность, уничтожали их. Какая-то небольшая льдинка ещё оставалась в ней после вчерашнего разговора, но она скоро растает окончательно - Андрей был в этом уверен. Он должен просто каждый день доказывать ей, что изменился, что завтра действительно настало. А за ним придет и послезавтра. И жизнь потечёт быстро и радостно, и все проблемы они решат. Вместе.

Катя неожиданно хихикнула.

- А ты помнишь, что вчера уснул на полуслове?

- Что за поклёп?

- Правда-правда! Я спросила: ты точно завтра не передумаешь? И ты ответил: точно, потому что я… И захрапел.

- Потому что я тебя очень люблю, прошептал Андрей, сгребая Катю в объятия. - И хочу быть с тобой вместе. Каждую минуту. Прости. 

Просто вчера у меня был очень длинный день.

0

18

========== Часть 11 ==========
           
        Откинувшись в кресле самолёта, Жданов прикрыл глаза. После выхода из кротовой норы дни понеслись, закрутились, завертелись, как в ярком клипе. Хотя, конечно, много было всего сложного и непонятного…

В день "назавтра после дня сурка" они позавтракали, потом Андрей завёз Катю домой переодеться, а сам поджидал ее в соседнем дворе, как тайный агент; потом они встретились с Зорькиным, долго обсуждали и совершенствовали антикризисный план, добавили туда пункты о франшизах и аренде торговых точек, обсудили варианты модернизации производства. Попутно выяснилось, что Коля немало выиграл на бирже. Подготовили подробный отчет для отца, расписали перспективы и сроки выхода из ямы. 

Пока в офисе не было Киры и Вики, Катя, конечно, чувствовала себя спокойнее, но все равно ей было неловко перед женсоветом, и она попросила Андрея пока держать их отношения в тайне. Андрей же, чудом вырвавшись из дня сурка, чувствовал в себе неуемное желание бежать, спешить, делать все дела сразу, словно боясь не успеть и снова провалиться в какую-то петлю. Поэтому он, конечно, рвался и немедленно поговорить с Катиными родителями, и всем все объявить, и увезти Катю к себе домой в полное личное пользование без права передачи кому бы то ни было. 

Из суеверных соображений Андрей не хотел идти на вечеринку Волочковой, ибо она фигурировала в той самой инструкции, по счастью, почившей в бозе на веки вечные. Но все разрешилось само собой: зашла великолепная Юлиана ("Андрюша, Кира мне звонила, я все знаю, прости, конечно, это не мое дело, но, по-моему, отмена свадьбы - это с ее стороны единственно правильное и весьма мудрое решение, давно пора") и о чем-то долго шушукалась с Катериной в каморке. А потом лукаво заявила:

- Так, все деловые вопросы по смете мы решили, а теперь я украду твою помощницу по секретным и важным делам - все равно рабочий день уже заканчивается. Надеюсь, ты сможешь прожить без Катерины несколько часов? 

Жданов совсем не был в этом уверен, но сделал вид, что смирился.  Его смущал и беспокоил загадочный вид обеих дам. Уж не замыслили ли они что? Вдруг Юлиана подговорила Катю вступить в клуб мужененавистниц и послать его, гада такого, куда подальше? И поскольку за неимением поблизости Малиновского сдержать его было некому, то он позвонил Кате на мобильный, а услышав, что ей сейчас неудобно говорить, послал ей смс-ку… потом ещё одну… Потом ещё … ну, в общем, всего немного вышло, штук пятнадцать, наверное.

Вспоминая тот вечер, Жданов в улыбкой потянулся, открыл глаза и посмотрел в окно иллюминатора. Тут же к нему подошла бортпроводница и предложила спиртные напитки. 

- Нет, благодарю, девушка, мне, пожалуйста, минеральную воду с лимоном и без газа, - сам себе поражаясь, промолвил он весёлым бархатным голосом и мысленно отметил, что на глазах становится праведником. 

В общем, так он Кате на сотовый не дозвонился, а поскольку за дни сурка уж очень настрадался, гадая, где она и что с ней, то не выдержал и набрал ее домашний. Раз пять. Потому что Катя никак дома не появлялась. Но судьба наконец смилостивилась над ним, и раздраженный Валерий Сергеевич ("Катерина, ни днём, ни ночью покоя от твоего начальника нет") передал ей трубку.

- Привет.

- Андрей, привет, что случилось? Родители даже испугались, говорят, ты телефон оборвал.

- Я просто очень волновался. Кать…

- Ты что? Все в порядке, мы же с Юлианой были.

- Так поздно?

- Да где же поздно, сейчас только девять вечера, меня с работы шеф обычно так рано не отпускает!

- Безобразие!  Срочно пожалуйся на него в профсоюз. 

- Непременно.
 
- Кать… Скажи, ты меня ещё не разлюбила?

- Андрей, ты что? Почему тебе такие невероятные мысли лезут в голову?

- Понимаешь, после того, что со мной произошло, я ещё больше боюсь, что ты исчезнешь, что все это окажется сном…

Катя рассмеялась чуть хрипловатым смехом.

- Андрей, ты, кажется, отбираешь мои реплики и мое амплуа. Наверное, я вчера тебя заразила. Это ведь мои дежурные страхи. Скажи….

- Да.

- Что "да"?

- Всё "да".

- Честно-честно?

- Да. То есть нет, так нечестно. Кать, я же далеко. Вот сейчас возьму и приеду!

- Нет, Андрюш, сегодня точно не стоит - папа не в духе. 

- А как же я переживу эту ночь? 

- Как мы оба переживём... Давай загадаем, что приснимся друг другу? 

- Мне и загадывать не надо, Кать.

- Мне тоже. Андрей…

- Что, Катюш? 

- Завтра нам держать оборону…

- И завтра, и послезавтра, и потом… но однажды, надеюсь, мы перейдем в более мирный, спокойный, безопасный режим. 

- Аандрей…

- Что, Катенька?

- Все правда?

- Да. Кать…

- Да, Андрей?

- Ты со мной?

- Всегда.

- Люблю тебя.

- Люблю.

- Кладём трубку одновременно?

- Угу.

- До завтра…

И так ещё примерно минут сорок.

Андрей отпил воды из стакана, посмотрел на облака за окном иллюминатора. 

Кира с Викой приехали на следующий день бодрые, отдохнувшие, во всеоружии, в режиме "найти ту дрянь, на которую Киру променял Жданов". 

Катя попросила за ней утром не заезжать - ей надо было заскочить в одно место. Масса таинственности. Андрей привычно волновался и ревновал - ко всему тому, что отнимало у него Катю, будь то продавец в магазине, автобус, родители, друзья, пробка… Знал, что это ненормально, но покоя никак не находил. 

Тем временем Ромка тоже вернулся и, несколько напряжённый после последнего разговора с Андреем, зашёл к нему в кабинет.  Выслушав от друга совершенно дикую историю про день сурка, он присвистнул и почесал затылок.

- И что, Жданов, по-твоему, я должен в это поверить? Чтобы такого толстокожего циника, как ты, перепахало? Кротовые норы, говоришь, временные петли? А ты вещества часом не начал принимать? Это бы многое объяснило.

- Дружище, верь - не верь, а я без малого шестнадцать дней был в самом настоящем аду. А ещё - я заодно сильно почистил твою карму, так что и ты получил бонусом шанс на исправление. 

- Вот спасибо тебе, что бы я без тебя делал, низкий поклон и благодарность по гроб жизни.

- Но перед Катериной извинись, понял? За план наш гнусный.

- Палыч, ну раз Зорькин теперь наш боевой соратник, признайся честно: ведь этот план помог тебе, ведь ты подсознательно того и хотел, я ведь давно чувствовал: тянет тебя к ней…

Андрей хотел было что-то ответить, но тут дверь открылась, и он расцвёл, потому что в кабинете наконец-то появилась Катя. Он вскочил и подбежал к ней, поцеловал в щеку и, оглянувшись, увидел совершенно оторопевшего Малиновского. Тот глазел на Катю в немом восхищении и наконец с трудом выдавил:

- Приветствую, Катенька…

Катенька слегка насмешливо оглядела обоих, хмыкнула и скрылась в каморке.

А Ромка сделал круглые глаза и что-то такое пытался поведать другу на языке жестов. Но Андрей уже и так все понял и побежал в каморку, чтобы разглядеть все поподробнее. 

Катя изменилась: новая оправа очков, высокий хвост, вьющиеся волосы, лёгкая косметика… Деловой, но обтягивающий костюм! И она переобулась в лёгкие туфельки! Господи, теперь придется поклонников отгонять…

- Ну вот видишь, - просиял он. - Я же говорил тебе! С Юлианой вчера колдовали?

- И сегодня продолжим. Тебе нравится?

- Конечно. Но я не показатель, Кать - мне уже давно всё нравится в любом виде. А вот Роман Дмитрич там до сих пор в глубоком обмороке лежит. 

- Андрей…

- Клянусь! Сейчас он обретет дар речи и сам все скажет.

Малиновский очнулся, долго распинался, извинялся и восхищался, клялся искупить грехи. Катя долго слушала с ироничным видом, переводила взгляд с Андрея на Романа, смешно морщила лобик, усмехалась, а в конце концов неожиданно вздернула нос, а глаза опасно заблестели. 

В итоге они оба были приглашены в субботу домой к Пушкаревым помогать заменить шкаф - разобрать и выкинуть старый, доставить и собрать новый, благо никаких сервисов полковник не признает, а нога побаливает, да и вообще возраст. В общем, можно было больше на субботу уже ничего не планировать. Андрей понял, что перевоспитание Ромы пройдет по ускоренной программе. Впрочем, наказание с лихвой компенсировалось обильным питьем и трапезой на пушкаревской кухне.

Увидев в офисе преображенную Катю, Кира, конечно, тут же заподозрила неладное и попыталась пригласить ее на обед, чтобы расколоть, но Андрей решительно и без зазрения совести пресек это начинание, сославшись на важные дела.

Андрей отпил ещё немного воды, пролистал журнал, снова прикрыл глаза, вздохнул. Воспоминания становились все гуще, острее, драматичнее.

Андрей встретил родителей в аэропорту, а на следующий день попросил разрешения встретиться с ними на нейтральной территории - вне стен "Зималетто" - и взять с собой Катю. Так и было сделано.

Разговор получился тяжёлый. Отец тщательно скрывал, как он сильно разочарован, отчего его разочарование, густо приправленное вечной мерзлотой, прямо бросалось в глаза. 

Марго же, с одной стороны, пыталась успокоить Павла, с другой - бросала длинные подозрительные взгляды то на столь внезапно похорошевшую помощницу Андрея, то на сына, странно умиротворенного и даже - счастливого? - несмотря на чудовищные проблемы в компании. 

Отец долго говорил то с Андреем, то с Катей, оставил себе для изучения все документы, консультировался с экспертами… О личных проблемах сына было на время забыто, Павел мог говорить и думать только о делах фирмы.

"Надо ввести в курс дела Воропаевых. Но отложим это до Совета. Необходимо перенести Совет директоров на более ранний срок. Екатерина Валерьевна, как скоро вы сможете подготовить реальный - Павел особенно акцентировал это слово - отчёт?"

Совет провели через десять дней, в течение которых все трудились как пчёлки, а Зорькин умудрился выиграть ещё одну приличную порцию денег, что было весьма кстати. 

Все эти дни Вика и женсовет тщательно следили за Андреем и Катей: Вика - по спецзаданию, женсовет - по зову сердца. Конечно, они были близки к отгадке, тем более что Катя стала такая… такая… Но Катя пока ушла в глухую несознанку, отказывалась откровенничать с девочками и с завидным упорством отговаривала Жданова от резких шагов и громких объявлений. По нелепой иронии судьбы, теперь она повторяла: давай дождемся Совета директоров. 

По вечерам он ее беззастенчиво утаскивал к себе, а потом отвозил домой, каждый раз рискуя проспать до утра… Напряжение нарастало.

На Совете, собравшемся в узком составе, но с юристами "Зималетто", конечно, шлюзы прорвало. Воропаев бросился по привычке оскорблять Андрея и Катю, поскольку давно уже не был в "Зималетто" и накопил слишком много яда, и Андрей неосознанно взял Катину ладошку в свою, и не просто взял - а переплел пальцы, как обычно, жизненно необходимый жест, "их" жест. Боже, что тут началось!

Истеричный хохот Киры. Остановить ее было невозможно. "Это она? Господи, неужели Вика была права, это всё-таки она… Павел,  Маргарита, вы только посмотрите на эту аферистку, а я вас давно предупреждала. Влезла обманом, тихой сапой, втерлась в доверие, ждала своего часа,  и вот уже две компании принадлежат ей. Довольно банальная история, роман с почти женатым начальником. Профит велик, не правда ли, Екатерина Валерьевна? А теперь что, прихорошились? Думаете, это вам как-то поможет скрыть вашу подлую сущность?" 

Затем соло Сашеньки: "Что, Андрюша, для компании теперь выгоднее быть со своей собачонкой, а не с моей сестрой? Что ж, браво, Екатерина Валерьевна, теперь вы немного привели себя в порядок, и могу свидетельствовать, что вы один из самых страшных оборотней, которых мне довелось повидать - а повидал я немало…"

Шум, гвалт. Роман пытается успокоить Киру, которая кричит ему: "Отстань, ты все знал и молчал, и утешал в Праге, притворяясь другом!"  Отец, как всегда, спокойный, выдержанный, осаждает Александра. Марго гладит Киру по плечу и сверлит Катю слегка высокомерным взглядом. Андрей крепко сжимает Катину руку и шепчет ей: "Все хорошо. Верь только мне". 

Наконец Павел хлопает рукой по столу, призывает всех к корректности и порядку и объявляет перерыв. Он просит испуганную Катю о чем-то с ним поговорить, они надолго удаляются в кабинет Андрея. Потом приглашает Андрея поговорить там же. 

Он ещё очень обижен и расстроен, но держится чуть мягче. 

- Андрей, специалисты подтвердили: план разработан умно, подставная фирма, как ни неприятно мне это признавать, грамотная идея, "Никамода" эффективна. Я оставляю вашу команду у руля на ближайшие полгода, до выхода компании из залога. Сами заварили кашу - сами и расхлебывайте. Но поговорить сейчас хотел бы о другом.

- Спасибо, па. Слушаю тебя.

- Ты очень изменился, Андрей. И это не пустые слова. Хоть и натворили вы дел, но выглядишь серьезно, не как проштрафившиеся юнец, и говоришь иначе. Даже взгляд другой. А главное - при этом ты не особенно расстроен происходящим, но нет ощущения, что это легкомыслие. 

- Па, я полностью понимаю и признаю свою ответственность за все ошибки, я тебе уже говорил.

- Знаю, знаю, - отмахнулся Павел. - Но понимаешь, у меня такое чувство, что ты не самоуверен, как бывало раньше, а просто уверен. Что ты не просто повзрослел за несколько недель, нет. Ты обрёл равновесие.

Андрей удивлённо покачал головой.

- Па, мне становится и правда жаль, что мы так редко говорим с тобой по душам. Признаться, я всегда боялся не соответствовать… Что меня осудят... Приговорят… Вот и сейчас боялся.

- Да, понимаю. Так вот мне и интересно: что в конечном счёте заставило тебя передумать? Ведь можно было и дальше поставлять мне эти прекрасные липовые отчёты, бросать пыль в глаза… Что изменилось?

Андрей задумался. Не очень понятно, как рассказать о причинах своего личностного роста без дня сурка, а пугать отца еше и этим не очень хотелось. В итоге он выдал такой вариант:

- Я просто понял, что увязаю во вранье и никак не могу попасть в завтрашний день. Что все идёт по кругу, а жизнь вокруг не моя. Тогда я понял, что и помолвку нужно разорвать, и тебе - вам всем - рассказать правду.

Отец помолчал. Усмехнулся:

- Знаешь, о чем я сейчас спросил Катю? Я спросил: а зачем она все это делала, почему соглашалась идти на такой риск с фирмой, подделывать отчёты? 

- И что она ответила? - слегка нахмурился Андрей, вновь ощутив мучительный стыд.

- Ничего. Немного покраснела, сказала, что просто выполняла все твои распоряжения, все делала ради компании… - и внезапно, почти без паузы, Павел продолжил: - Андрей, ты хоть ценишь, что тебя так любят?

Андрей судорожно сглотнул, взволнованно заходил по комнате и горячо воскликнул:

- Больше всего на свете, па.

- Что ж, мне все ясно. Кира и Саша правильно догадались, хоть и говорили недопустимые вещи. А я, признаться, догадался давно, как минимум во время нашей встречи в кафе. Вы с Катей там были как сообщающиеся сосуды… Ладно, вроде все обсудили. Возвращайся в конференц-зал, У меня будет ко всем ещё одно предложение.

Андрей понял, что отец что-то задумал. Павел после разговора с Катей и сыном выглядел спокойнее и даже время от времени загадочно улыбался. 

Вскоре прибыли и адвокаты "Никамоды", которых Катя вызвала по просьбе Павла. Теперь они казались менее жуликоватыми и более опытными. 

Итак, Павел внезапно предложил "рокировочку", огорошив всех предложением, чтобы компанию на кризисный период возглавила … Катя! А Андрей и Рома будут ее вице- - по производству и маркетингу соответственно.

- Вполне логичный ход, - юристы.

- Но не ты, Андрюша! Не ты! - Воропаев.

- Неплохая карьера старым, проверенным способом, - Кира.

- Прекратите оскорблять нашу клиентку! - адвокаты.

- Павел Олегович, что вы, я не справлюсь, какой из меня президент, - Катя.

- Катерина, да вам бы дивизией командовать, а уж с нашим дурдомом справитесь на раз-два, - вышедший из спячки Малиновский.

Андрей лишь улыбался, смотрел счастливо и кивал:

- Соглашайся, Кать.

- Но если только на полгода. Потом я верну президентство тебе, - прошептала она. - и Зорькина сделаем финансовым директором.

Постепенно напряжение начало ослабевать. Маргарита, видимо, понаблюдав неприлично счастливое лицо сына и трепетные взгляды, которые на него бросала Катя, а также признав, что девушка, в общем, довольно симпатичная, грустно вздохнула, вполне миролюбиво попрощалась и пригласила поникшую Киру на чашечку кофе. 

Павел пожал Кате руку, улыбнулся и искренне пожелал удачи.

Воропаев прогремел, что президентство в компании-банкроте, равно как и ее акции ему теперь даром не сдались, разбирайтесь, мол, сами, только дивиденды чтоб исправно платили. И гордо удалился.

А Малиновский, Андрей и Катя остались обсуждать дальнейшую стратегию и назначили встречу Зорькину… И все закрутилось, завертелось, быстро, весело и правильно...

И вот сейчас, месяц спустя, Андрей возвращается из командировки по франшизам. Ромка и Кира тоже в разъездах, должны вернуться к показу. У Киры, по слухам, началась новая личная жизнь, и вроде она немного успокоилась, хотя говорила, что подумывает уволиться после показа.

Было безумно тяжело оставлять Катю так надолго. Конечно, Зорькин и женсовет в помощниках, но все равно… Созванивались и переписывались каждый день… Страхи, связанные с днём сурка и ошибками прошлого, постепенно стали отступать.

А главное - он везет Кате из Киева сюрприз. Андрей широко улыбается и достает из кармана коробочку. Новый деловой партнёр Надежда Ткачук посоветовала ему чудесный ювелирный магазинчик на Крещатике. Андрей сначала думал просто купить Кате украшение в подарок, но увидел там то самое кольцо. Решение созрело мгновенно. Будет теперь с чем нанести визит Валерию Сергеевичу…

Скоро посадка. Земля. Москва. Катя. 
Много-много новых дней новой жизни…

Выходя с чемоданом в зал прилёта и видя Катю, Андрей чувствует острый приступ счастья. Они обнимаются, а вечером у него дома они ужинают, чокаются бокалами, а потом она, подобно героине такого важного теперь для них фильма, предлагает выпить "за мир во всем мире".

И Андрей согласен.

+1

19

Бинош!  https://san2.ru/smiles/daisy.gif

+1

20

Твои истории такие нежные!!
Мурр, как согревают!!
Спасибо большое!

+1

21

little_birdie написал(а):

Твои истории такие нежные!!
Мурр, как согревают!!
Спасибо большое!

Птичка,  http://www.kolobok.us/smiles/he_and_she/give_rose.gif

0

22

Сегодня 14 марта - день рождения великолепной Нелли Уваровой, которая, как известно, обожает танцы. Эта маленькая зарисовка - своеобразный подарок актрисе и всем, кто любит НРК. В процессе подумалось, что при желании это можно развернуть в слегка флаффный фик, но пока пусть это будет небольшой романтичный шутливый драббл. Всем добра!
С днём рождения, Нелли!
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t623121.jpg

          Хобби для девочки из кладовки

Любимый начальник намекнул Кате, что у нее проблемы с реакцией, а значит, с этим надо что-то делать. А что можно сделать, если работаешь ради любимого начальника двадцать четыре часа в сутки? А с другой стороны, чего не сделаешь для любимого начальника? Значит, надо заняться спортом.

В свое время папа показывал ей несколько приемов самообороны. Может, заняться восточными единоборствами? И домой поздно возвращаться будет не страшно…
Но на следующий день после разговора с шефом Катя случайно углядела на ресепшн рекламу студии классического и современного танца, находящейся, что ценно, неподалеку от Зималетто. Вспомнила, как танцевала с отцом вальс и как в Забайкальском военном округе ребенком посещала кружок хореографии… Танец - это грация, осанка и походка, и, может, Катя научится носить туфельки на каблуках? И станет чуть менее неуклюжей?

А вдруг?

Только надо выяснить, обязательно ли приходить с парой. Если да, то придётся Зорькина подбить. А что? Он, конечно, поворчит, но если пригрозить ему отлучением от маминых пирожков… Это кнут. Или посулить ему знакомство с роковой красоткой Викторией… А это уже пряник. Ничего-ничего, Кольке тоже полезно улучшить координацию движений.

Оказалось, что можно прийти и без пары.
Занятия вели яркая эксцентричная брюнетка Лина, чем-то смахиваюшая на Амуру, - по образованию актриса - и знойный испанец Фернандо, поразивший Катю доброжелательной улыбкой и полным отсутствием высокомерия или иронии по отношению к ней.

В группе набралось пятнадцать человек, дам заметно больше, чем мужчин. Помимо изучения собственно танцевальных па, были и занятия театральной пластикой, и дыхательные практики с элементами тренинга. Лина учила расслабляться, чувствовать свое тело, отпускать негативные эмоции, а Фернандо отрабатывал танцевальную технику в парных танцах со всеми барышнями поочередно.

Поначалу Кате казалось, что все будут над ней смеяться, тыкать в нее пальцем, но этого не произошло. Народ подобрался весёлый, доброжелательный, было много студентов.

Катя занималась по субботам, но старалась успеть и в будни вечером, если любимый шеф не слишком запрягал.

Разучивали и классические, и латиноамериканские, и современные танцы. Руководители студии объяснили ей, как правильно подобрать туфли и платье для танго и какую сделать причёску. Было непривычно, страшно, но постепенно Катя почувствовала, что именно на этих занятиях она обретает свободу и особую радость, начинает иначе чувствовать себя в пространстве, становится увереннее и радостнее.

Ей уже не кажется страшным свое тело, оно не вызывает у нее отторжения. Она больше не корчит гримасы перед зеркалом, не отворачивается от него.

И вот через два месяца на футбольном поле, куда примчалась на мотоцикле Феди, она грациозна и решительна, а главное - легко и просто перебрасывается папкой с документами, то кидая ее с поля вверх на трибуны прямо в руки счастливого любимого начальника, то вновь ловя ее из его рук.

Катя по-прежнему готова чуть что расплакаться, она только учится давать отпор хамству, однако постепенно начинает чувствовать, как распрямляется ее спина, а походка становится более воздушной, отчего даже мешковатая одежда начинает подчеркивать ее фигуру-песочные часы, время от времени вызывая озадаченные взгляды всех сотрудников Зималетто. Они не сразу могут понять, в чем тут фокус: вроде та же, старая добрая Пушкарёва, в старомодных нарядах и круглых очках, но что-то неуловимо новое, более уверенно-женственное постепенно проникает в нее облик и поселяется там навсегда.

Катя все реже спотыкается, что-то роняет, кого-то сбивает с ног. Ее взгляд становится прямее и смелее, в глазах блестят чертики, по лицу блуждает загадочная улыбка.

"Катька, ты так влюблена, да? Это все жених? У вас все хорошо? Поэтому ты так расцвела?" - твердит Женсовет, и Кате сложно объяснить, что дело не только в этом, что танцы - ее отдушина и приятная маленькая тайна.

Перед вечеринкой в IT Collection Катю красят и наряжают подруги. Платье в горошек ей очень нравится, только она затягивает его потуже на поясе. От цветка в волосах Катя решает отказаться и, вспомнив, как убирала по совету Лины волосы для танцев, решает сделать такой же свободный пучок с романтическими прядями по бокам. К туфлям на шпильке она уже немного привыкла, поэтому чувствует себя в них элегантной барышней. Эх, как жаль, что на вечеринке не будут танцевать… А ведь ей так хочется танцевать с ним...

Увидев готовую к вечеринке Катю, Роман хочет было привычно съерничать на тему "Чудесного преображения дурнушки не произошло", но почему-то осекается и слегка хмурится. Не то чтобы Пушкарева действительно сильно преобразилась, но выглядит вполне миленько, да и формы там, как выяснилось, вполне имеются…

Андрей Палыч тоже, в общем, в комплиментах перед Катей не рассыпается, но и недовольным или раздраженным не выглядит.

Катя в нежном платьице рядом с любимым начальником полна романтики и внутреннего света. Катя на вечеринке в окружении лисы Алисы и кота Базилио из IT Collection проявляет недюжинную деловую хватку - ее имидж трогательной девочки, порой вводящий в заблуждение даже акул бизнеса, не слишком вяжется с "мотором", "тараном", который внутри нее, но мягкая грациозность и звучащий в ней внутренний ритм танца смягчают ее профессиональную жесткость, придают ее образу гармонию и изюминку. Это путь к победе, ча-ча-ча!

Сделка заключена, Андрей подвозит ее до дома, хватает за руку, советуется и откровенничает. Ему нужна ее поддержка. Они друзья, верные соратники, но Андрей, как и Ромка ранее, вдруг слегка хмурится, ощущая неуловимые перемены в своей помощнице. Она стала женственные и уже не вписывается в привычный расклад. Она больше не просто трогательная девочка, не ходячий калькулятор на ножках и не чудо-экономист в юбке. Она что-то новое, науке неизвестное, но свое, теплое и приятное. И вообще довольно симпатичное. При этом с осанкой, с чувством собственного достоинства! И во взгляде игривые искорки. Да ему даже лишний раз прикрикнуть на нее, как раньше,  теперь неудобно! В общем, похоже, случился сбой программы, и уложить в своем восприятии Пушкареву на прежнюю полочку уже невозможно.

Андрей, впрочем, быстро стряхивает с себя это странное, непривычное ощущение, словно наваждение, вздыхает и уносится в надёжные объятия Киры.

Дома, закрывшись в своей комнате, влюбленная Катя перебирает подробности сегодняшнего вечера, смеётся и кружится в вальсе в обнимку с дневником. Раз-два-три, раз-два-три, раз-два-три…

Отредактировано Бинош (22-03-2023 20:15:03)

+1

23

Бинош, чудесный драббл!  https://san2.ru/smiles/summer.gif
Помню, есть несколько фиков, где Катя танцует)))

0

24

Кип написал(а):

Бинош, чудесный драббл!  
Помню, есть несколько фиков, где Катя танцует)))

Спасибо большое, Кип! http://www.kolobok.us/smiles/standart/party.gif
Не поделишься? Я знаю только Людмилы Кантемировой...

0

25

Бинош написал(а):

Спасибо большое, Кип!
Не поделишься? Я знаю только Людмилы Кантемировой...

я не помню навскидку, может, это и Людины были.
Наткнусь, напишу. (даже стрип-танец где-то был https://san2.ru/smiles/smutili-devushku.gif )

+1

26

Очаровательный драбблик.
Такая милота.
И всего в меру! :-)

+1

27

Кип написал(а):

я не помню навскидку, может, это и Людины были.
Наткнусь, напишу. (даже стрип-танец где-то был  )

А, точно!)))

0

28

little_birdie написал(а):

Очаровательный драбблик.
Такая милота.
И всего в меру!

Спасибо большое, Птичка! Я боялась переборщить с ванилью)))http://www.kolobok.us/smiles/artists/vishenka/l_daisy.gif  http://www.kolobok.us/smiles/he_and_she/first_move.gif

Отредактировано Бинош (14-03-2023 09:11:04)

0

29

Карнавал Арлекина
https://forumupload.ru/uploads/001b/d3/65/8/t277127.jpg
Часть 1.Карты спутаны

Примечания:
Отдаю дань любви мистической Праге, в которой сейчас обитаю)
https://pragagid.ru/dva-pamyatnika-sv-v … prage-5586Два памятника Святому Вацлаву
Ведьмы-полетухи

Разместившись в отеле на Вацлаваке*, они вышли на площадь, встретились с чешскими партнёрами, с глинтвейном и хот-догом прогулялись от памятника Святому Вацлаву — небесному покровителю Чехии — до его своеобразного антипода — в шикарном пассаже "Люцерна" на потолке висел памятник Вацлава на перевёрнутом коне — творение знаменитого эпатажного чешского скульптора Давида Черни. В Праге немало странных, абсурдных скульптур, перевёртышей, кафкианского абсурда, чертовщины, троллинга.

В двух шагах от Вацлавака, прямо посреди торговых центров, кафе, машин и мишуры, спрятался великолепный Францисканский сад, что близ самого высокого храма Праги — церкви Девы Марии Снежной. Конечно, в саду прекрасно весной и летом, но и сейчас, в эту холодную, снежную, промозглую зиму, здесь можно полюбоваться, например, на скульптуру трех злых летающих ведьм — их чехи называли полетухами.

Ведьмы не выглядели особенно злыми, однако зияли дырки вместо глаз, и внутри они были полыми. А ещё они словно танцевали некий шабаш.

Средняя из них изгибами фигуры неуловимо напомнила ему Клочкову.

Надо было срочно подняться к себе в номер и оттуда позвонить Жданову — здесь слишком шумно и холодно.

Уже стемнело, но время было не позднее, учитывая двухчасовую разницу с Москвой. Кира вела светский разговор по-английски с местными партнёрами, все собирались в ресторан на пиво и свиное колено.

Пообещав присоединиться чуть позже, Малиновский бодрым шагом вернулся в отель. Его верный друг и президент уже должен был вернуться в офис.

На сотовый дозвониться не вышло, на городском трубку взяла Катя — была мила и приветлива. Оказывается, Жданов беседовал с отцом. Наконец Пушкарёва соединила их. Лишь бы только она ничего не услышала из их разговора, ещё не хватало!

Этот пакет всю дорогу до Праги не давал Малиновскому покоя. Так вышло, что ему пришлось оставить его прямо на столе, и оставалось только уповать, что никто за время его отсутствия не сунул туда свой нос…

Жданов приготовился было на него наорать, но вспомнил про помощницу под боком и поменял вопли на театральный шепот:

- Малиновский, ты в своем уме? Радуйся, что сейчас ты далеко, а то настучал бы тебе по голове! Оставить такое на столе!

- Ладно, Палыч, остынь. Лучше сбегай поскорее да принеси его.

Рома очень волновался, спрашивал, цел ли бант на пакетике, Андрей шутил, что следов взлома не обнаружил. Тогда Малиновский велел ему открыть пакет с игрушками и открытками и достать оттуда конверт с подробной инструкцией, как следовать плану соблазнения Пушкаревой в его отсутствие.

- Ладно, ладно, погоди. Открываю… Спокойно… Вижу открытки, игрушки… Ну и не лень же тебе было… Постой, конверт, говоришь?

- Ну да, конверт такой, на нем надпись..

- Какая ещё надпись, Малиновский?

- "Инструкция по совращению Пушкарёвой, часть вторая".

- Черт, ну ты и гад. Но никакого конверта я в пакете не наблюдаю.

- Как? Ты уверен?

- Да я уже вытряхнул его содержимое на стол, вся надежда на то, что Катя прямо сейчас не выйдет из каморки и не засечет меня… Нету здесь никакого конверта, Малина, нету! Может, он тебе привиделся?

Рома внезапно вспотел и почувствовал себя нашкодившим подростком, которому грозит нагоняй.

За окном дул ветер, и Роме почудилось, что ведьмы из Францисканского сада раньше времени отправились на Вальпургиеву ночь, строя новые козни против него лично, словно мечтая сполна отомстить ему за всю женскую половину человечества.

- Нет, Жданов, — жалким, дрожащим голосом выдавил вице-президент. — конверт с инструкцией был. И раз его нет… Ты понимаешь, что это значит???

- Я понимаю, что больше всего на свете мечтаю тебя прибить. Что ты там написал???

- Ну, пару ласковых про нашу красавицу… Но я же так, чисто поприкалываться, не думал, что кто-то, кроме тебя, это прочтёт…

- Кретин! Ты представляешь, что будет, если это письмо попадет в руки Кате?

- Кстати, Андрюш… А как она себя ведёт? Все нормально? Не могла она часом сунуть нос в пакетик?

- Да я толком после возвращения из банка с ней и не говорил, вел переговоры с Кабаевой, но вроде все как обычно…

- Боже, что же делать… Что же теперь делать…

- Да что ты заладил, что делать, Малиновский. Все, что мог, ты уже сделал. Теперь расслабляйся, ешь кнедлики, пей пиво, кадри чешских красоток… И в Москву можешь не возвращаться.

- Жданов…

- Что Жданов? Что ещё было в той дебильной инструкции? Что-нибудь про дела наши скорбные, возможно? А?

- Ну да… Про Никамоду, залог, Зорькина…

- Ха… Всего-то ничего. Ты понимаешь, что эта инструкция — смерть и для нас, и для всей компании?

- Ну подожди. Все зависит от того, кто ее взял. И ведь как странно — не дал тебе понять, что знает…

- Пока не дал.

- И мне…

- Ты в отъезде.

- Не сделал копию…

- Может, не успел.

- Но зато успел все красиво вернуть на место, включая бант!

- Значит, возможно, хотел дать нам понять, что инструкция кому-то известна.

- Абсурд какой-то.

- Да уж. Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью.

- Ох! Жданыч, что же делать, что делать?! А все ты!

- Я???

- Когда я предложил тебе план соблазнения, почему ты меня не остановил?

- А кто тебя просил писать компрометирующие вещи и оставлять их в ярком пакетике на столе, как приманку?

- Если честно, сам не знаю. Словно бес попутал. Или ведьма…

- Ладно, всё. Пока всё тихо. Но завтра можно ожидать любых последствий — от шантажа до разоблачения. А если информация дойдет до Кати, тогда они с Зорькиным могут уничтожить нас вместе с Зималетто!

- Ладно, Палыч, не паникуй раньше времени. Пока все тихо. Но я думаю…

- Не знаю, Ромка, о чем ты думаешь и думаешь ли в принципе, но я думаю, что нам придется отказаться от нашего плана. По крайней мере, временно. Затаиться и ждать.

- Угу, залечь в кусты. Ну и дела… Придется тебе теперь, Палыч, от Пушкарёвой на расстоянии пушечного выстрела держаться. Извини за невольный каламбур. Потому что этот мистер Икс вполне может наблюдать за нами и проверять, следуем ли мы инструкции. И надо спутать этому неизвестному все карты.

- Пока, Малиновский, этот кто-то спутал все наши карты. И играет по своим правилам...

Медленно положив трубку, Малиновский почувствовал, словно его что-то душит, наподобие панической атаки. Подняв глаза, увидел на стене репродукцию какой-то сюрреалистической картины. Рома не подозревал, что это был Жоан Миро, "Карнавал Арлекина". Довольно странный выбор для спального номера, если не сказать жуткий. Тут позвонила Кира, Рома сплюнул и пулей вылетел из номера в кабак, где его уже заждались их чешские партнёры.

Однако самому Роме ни на секунду не пришло в голову, что картина вполне точно отражала тот хаос, в который грозили превратиться судьбы многих людей и самого "Зималетто" в результате паршивой игры, затеянной им на пару с лучшим другом минувшей осенью.
Примечания:
*Вацлавская площадь

Отредактировано Бинош (08-04-2023 15:10:30)

0

30

Бинош написал(а):

Карнавал Арлекина

Бинош,  :flag:

0


Вы здесь » Не родись красивой Love » Фан-Арт » Фанфики и драбблы Бинош